1
- 40
- 248
Алексей Даниилович Иванов родился в одна тысяча девятьсот семьдесят седьмом году в небольшой квартире на окраине Нижнего Новгорода двадцатого сентября. Родители его были самыми простыми рабочими, такими, как и большинство в то спорное время, на заводах и фабриках, работая беспросветно, как и подобает здоровому, глупому советскому гражданину. Ведь партия следит, да? Бдит за каждым, и если кто-то будет им неугоден, за тобой тут же приедут на черном автомобиле марки ГАЗ. И именно так и жил каждый обычный человек в этом государстве на тот момент. Алексей был ребенком нежеланным, как говорится про таких, по залету. Нормальные презервативы делать в то время так и не умели. Проживали они в Автозаводском районе Нижнего, самом криминализированном и бедном из всего их большого города, типичная серая сталинка и шум от промышленной зоны, и добивало всё это вездесущая грязь и разбитые дороги, в некоторые ямы которых можно было, наверное, провалиться по пояс. И, конечно же, вырасти в такой среде нормальный и сознательный гражданин не мог совершенно. Серые однотипные многоэтажки, бедность и родители, которые думали, что он виновник их плохой жизни. Избиения, втягивание в криминал с малых лет и насилие — это и было его жизнью.
Печальный и не самый правильный жизненный опыт Лешки начался еще со школьных и подростковых времен. Учеба для него давалась сложно, скорее даже без какого-то желания он грыз мнимый красный камень науки. Почему красный? Потому что государственная советская система образования строилась на поклонении каким-то идолам, сидящим в верхах центрального комитета коммунистической партии. Забегая наперед, школу тот окончил совершенно паршиво, и даже сами преподаватели поставили на нем огромный крест. И это было не удивительно, данную систему, в которой он вырастал, тот совершенно не любил и скорее даже ненавидел до глубины души, и всё из-за воспитания. И нет, его родители не внушали ему про кровавый режим, репрессии и тому подобное, отработка по повестке, как говорится, совершенно не так. Было наоборот, его родители являлись самыми показательными коммунистами: восхваление правящей партии, доносы на своих соседей и портреты дядюшки Ленина в спальной комнате. И вроде бы каждый советский гражданин должен защищать и оберегать детей? Но это, наверное, точно не про случай маленького Лешки. Его избивали. За плохую оценку? Ремнем, а можно было и схлопотать проводом прямо по спине, из-за чего у него, к слову, вся спина превратилась в какое-то подобие спин, чернокожих рабов в Америке, намусорил или не убрал? Так не ведут себя сознательные граждане, и вот за это уже наказание было намного суровее. Представим, что вы беззащитный ребенок, которого мутузят ногами собственные родители? Чтобы вы чувствовали в такие моменты? Именно. И Лешка сам не понимал и до сих пор сквозь года не может понять, достойно ли собственное чадо таких унижений? Он закрывался, боялся и плакал, умолял, чтобы его переставили бить, но, как правило, на этом всё не заканчивается, и его били сильнее и дольше, скорее всего, пока не надоест и они не успокоятся. Раны затягивались долго, мучительно долго, но его воспоминания не затянешь даже самым плотным брезентом.
Его первый срок. Хоть и пустяковый, приписали ему обычное хулиганство и упекли за решетку на пятнадцать суток. Учитывая, что родители были его полностью потрясены падением государственного строя, на который они в прямом смысле молились, даже передачки ему носить было некому. Про него просто забыли, и с этим он смирился. Находясь под заключением, к нему в камеру подсадили уже взрослого мужчину, который ожидал суда, и сидеть им пришлось вместе вдвоем. История наша умалчивает, как его звали, но являлся он членом одной анархической ячейки, и судить его должны были за попытку поджога правительственного здания и нанесение увечий сотруднику при исполнении при задержании. Рассказал он ему во истину многое, и полностью пересказал труды Кропоткина, идеалы и главных личностей анархизма в России, и, наверное, потому что тот был хорошим оратором, молодой на тот момент Лёха и вправду загорелся идеями анархизма. После выхода из следственного изолятора, тот начал всерьез заниматься изучением анархистского строя, читать нужную литературу и даже связался с новой для себя компанией. Благодаря этому, ему даже пришлось пересмотреть свои взгляды насчет коммунизма и влиться в компанию анархо-коммунистов.
Не менялось, можно сказать, толком ничего. Редкие акции и провокации противников по идеологии, которые чаще всего оканчивались мордобоем, в котором Алексей преуспел. Вышло так, что он был самым здоровым из компании, коренастое тело и широкие плечи на пару с высоким ростом делали из него прямо бойца за честь и идеи господина Кропоткина и Махно. В уличных потасовках он преуспевал, и в особенности выделяли его соратники животную жестокость и какое-то странное удовлетворение от причиненного вреда и боли человеку. В одной из драк с местным нацистским отребьем он вцепился самому горлопанистому в нос и буквально отгрыз тот, маниакально наблюдая за тем как тот страдает и теряет драгоценную красную жидкость. Он ломал носы, руки и часто доходило до конечностей когда драка уже была кончена и всем было ясно что они вышли из нее победителями, но именно этот его злостный пыл не когда не угасал пока его буквально не оттаскивали от очередного бедолаги которому ночью, медленно и мучительно ломали руку.
Учиться тот так и не пошел. Предпочитая нормальной, размеренной жизни — отучиться, устроиться на работу и строить семью, своей разгульной и беззаботной, полной насилия и неопределенности. Но как правило, сама матушка судьба привыкла ставить нас в неудобное, наклонное положение и его призвали в армию. Что сказать о том моменте, временном промежутке в котором ему пришлось отдавать долг родине, у которой он и взаймы не брал не чего? С начала сентябре одна тысяча девятьсот девяносто девятого, по России прогремела волна терактов, именно взрывы жилых домов в Москве, Волгодонске и Буйнакске, конечно все понимали что после первой компании вторая была точно неизбежна но не кто и думать не мог, что она произойдет так быстро и молниеносно. Медкомиссия, прохождение курса молодого бойца и своеобразный «выкуп», когда высокие чины приезжали и выбирали срочников к себе в части. Таким образом, высокий и сильный паренек привлек внимание одного из главных толстосумов десантно-штурмового батальона. Сама его срочная служба проходила как и у всех, дедовщина и куча «рабочек», прыжки с парашюта и стрельба. И наверное самый ключевой момент, который и в дальнейшем изменил его жизнь, взяли его в разведку при его воздушно-десантной части.
Крики, крики боевиков которые были в агонии и какая-то ментальная с ними связь была у Леши, он как будто-бы ощутил их отчаяние и невозможность исправить эту ситуацию. В конечном итоге, это сыграло свою роль и тот даже не мог нормально спать. Сны проигрывали его первый бой, первого раненого товарища и свист пуль, а запах горелой резины вводил его в кратковременный ступор и заставлял заново переживать события своего самого первого боестолкновения. Операция по урегулированию ситуации в республике, затянулась на долгую как и его участие в ней. Вплоть до две тысячи шестого года, он принимал активное участие в разведывательных и наступательных действиях.
После того момента, полученного урона его ментальному здоровью он и покатился окончательно. Его не когда нельзя было назвать спокойным и адекватным человеком, конфликтным? Жестоким, конечно, но именно эта война превратила его в самое настоящее животное. Стрельбы и убийств становилось все больше и больше, убивал он уже совершенно без каких-то эмоций. Издевался, ибо ситуация и его специфика работы этого позволяла. Устраивая диверсионные вылазки, его отряд частенько мучил и без того уже подержанных воинов Аллаха. От простреленных коленей, до отрезанных ушей и в особенности, он обрез внештатную скажем так должность: пыточник. Звучит как в истории про какого-то средневекового палача, но это совершенно не так. Допросы в разведывательной деятельности имели место быть и оставлять живых пленных, было совершенно не нужно.
Его садистские наклонности, развивающийся пост-травматический синдром уже давали о себе знать. И очень явно, его агрессия в скупе с умением в общение давали свои плоды, его «испытуемые» как он их сам называл проходили на самом деле через адово месиво. Проломанные кувалдой колени, вырванные ногти и отрезанные поэтапно пальцы, он рвал своих допрашиваемых буквально на куски, наслаждался их болью и страданиями. В моменты когда из них лилась кровь, он улыбался как настоящий маньяк и в буквальном смысле получал слуховой оргазм когда они умолили его прекратить, рассказывали все что знали и в конечном итоге они мучительно и не скоропостижно погибали в грязном окопе или полу-разрушенном здании. Учитывая натянутую ситуацию с девушками, в редких ситуациях его изощренная фантазия доходила и до сексуального насилия.
По итогу, его списали из-за психической нестабильности как выразился психолог в части. Голову которого к слову он потом разбил об его-же деревянный стол. Ему выдали справку, об наличии пост-травматического синдрома и повышенной агрессии и орден «Мужика» и отправили покорять дальше свой родной Нижний Новгород. Пока тот был на войне, его родители по итогу спились и умерли. Чувствовал-ли он что-то? Совершенно нет и не только из-за их взаимоотношений, его психическое расстройство наделило его странной, эмоциональной импотенцией. Он стал холодным, совершенно перестал получать положительных эмоций и когда его родители умерли, тот просто даже не знал что ему делать. С кем делиться своими сопереживаниями? Квартиру доставшуюся в наследство, он конечно-же оставил ведь жить на что-то надо? Надо. А вырученные с войны деньги, просто взял и заложил под процент.
Давило его и давило, выдавливало буквально из мирной жизни. Смотрел он на людей уже, как на объекты возжелания. И возжелал он их... Убить. Мучительно, долго и с наслаждением, но голова на его плечах оставалась и ясность мысли хоть и немного помутилась, но имела место быть. Он пытался начать работать как и любой другой человек, но со справкой из психиатрии и без должного образования, стоящего он найти не мог, да и наверное не смог-бы он сидеть в каком-то офисе и высиживать заветные часы до конца рабочего дня.
В попытках развеяться, он решил съездить на Украину. Почему? Наверное потому что это было единственное место которое ему понравилось, Одесса и их красивые девушки, море и в его планах, именно это должно было вернуть ему его былое состояние и привести чувства в норму. В одном из одесских баров, тот совершенно случайно познакомился с Седьмым. Тот, после буквально двух стопок горячительных напитков поведал ему о таком месте как Зона. О ее опасностях, артефактах, мутантах, аномалиях и группировках. Вместе они провели около двух месяцев, кутили на полную: бары, клубы, бордели и пару раз вместе получали по лицу от охранников различных заведений в которых они устраивали дебош. Спустя некоторое время, Лёха подумал что именно Зона, именно ее артефакты с целебными свойствами по слухам которые, могли излечить любые недуги и самые серьезные раны и неизлечимые болезни.
Последнее редактирование:
