- 803
- 1 108
"Нормальная" жизнь
Рукоять пистолета мягко и удобно села в руке, большой палец, прежде незнакомый с оружием, на удивление быстро, повинуясь какому-то инстинкту, переместился на предохранитель и небольшим движением вниз перевёл пистолет в «боевое» положение. Щелчка слышно не было, то ли дождь его просто-напросто заглушил, то ли сердце, лихорадочно разгоняющее кровь по венам, перебило этот механический звук оружия. А вот лязганье затвора уже было слышно вполне отчётливо, особенно запомнился скрежет свинцового наконечника о канал ствола. Магазина не было, да и не нужен он был, одного патрона тут более чем достаточно. Правая рука уже полминуты была прямая, сил её согнуть или отвести в сторону просто не было.
Я наконец-то пришёл в себя, зажмурился, прикрылся левой рукой от брызг крови и выстрелил. Грохнуло негромко: дождь и открытое пространство быстро поглотили хлопок, а тело перед о мной неестественно дёрнулось левым плечом в бок, осунулось и начало крениться назад. А дальше дело техники — при помощи заранее накинутой на шею верёвки тело стащили в овраг, закопали и нагребли листвы. Теперь уж точно никто его не найдёт, да и вряд ли кто-то будет искать: человек умудрился перейти дорогу сразу всем и братве, и тогда ещё милиции. Так... заведут дело о пропаже, для виду опросят жителей дома в котором он жил и закроют дело за недостатком материалов. Я его хорошо знал, впрочем, как и многие жители моего микрорайона, Гена "Солнце", ветеран афганской компании, постоянно ходил в солнцезащитных очках даже в пасмурную погоду или ночью. Торговал афганским гашишем, по слухам провозимого благодаря оставшимся после войны связям. Посадил на эту дрянь немало народу и сам на ней сидел. Местным милиционерам он действовал на нервы не меньше чем браткам, на которых обратили внимание в областном ГЛАВК по МВД из-за "неблагоприятной криминальной обстановки". Да и неудивительно, 1995 год на дворе был, тогда редко в каком крупном городе обстановка была благоприятной. И вот так по общей договорённости Гену было решено по-тихому убрать, а его товар передать в милицию, на сколько знаю, кто-то тогда получил капитана. А я получил триста баксов за помощь, вот такая у нас была в то время взаимопомощь.
С того момента прошло уже как пару лет, кошмаров не снилось, угрызений совести - не чувствовал. Да и скажу по совести, Генку не жалко, хоть и знал его ещё с детства, но наркоты действительно поменьше стало в районе, ещё неделю к нему по старой памяти ходили местные торчки, били окна, кричали. Но и это быстро кончилось, я мир сделал чище, как думал тогда, людям и себе помог. Да вот если бы только всё на Генке кончилось...
Производственная линия № 3, токарный цех на заводе № N. Рабочие начинают расходиться на обеденный перерыв, время от времени можно увидеть проезжающие туда-сюда погрузчики или рабочих, идущих по своим делам и не обращающих никакого внимания на парочку ещё работающих станков, сдельщиков почти нет, только я и Серёга Петров.
Только он не знал, что я и Петров выносим детали с завода, время от времени. Не всегда, наглеть мы не наглели, начальство закрывало глаза на эти случаи, пахали мы действительно больше остальных и по нашим с Серёгам прикидкам отдавали мы с ним дополнительной продукции заводу в семь с половиной раз больше, чем то, что удавалось стащить. Поэтому нас особо не трогали, время для страны было сложным, опытных рабочих, не пьющих и не слишком ворующих "за забором" было не найти. Стране нужна была еда, медикаменты и спокойствие, а не токари-станочники.
Убедившись, что цех опустел, выключил станок, привычными движениями быстро снял заготовку и отложил её в сторону, затем дошёл до станка Серёги, сунул руку в его ящик для деталей, отложил болванку, прикрывающую всё остальное и по обыкновению нащупал у левой торцевой стенки то, из-за чего мы тут сейчас и стоим в обед — стальной цилиндр 415 мм в длину, со сложным наименованием стали 30ХН2МФА, в простонародье, оружейная сталь. Я не знал, где Серёга её брал, а он не знал, как правильно обточить канал ствола, поэтому мы работали вместе, он доставал сырьё, а я точил. Обеденного часа на одну такую деталь было более чем достаточно. Его станок стоял в проходе раньше моего, так что он смотрел по сторонам и давал знак, если кто-то идёт, а я быстро снимал деталь и ставил обычную болванку. Затем уже готовая деталь пряталась в нашитой внутренний карман на рабочих штанах, в конце смены в раздевалке в туалете деталь перекладывалась в глубокий карман брюк и свободно выносилась через центральную проходную. Понятное дело, металлодетекторов в те времена не было, да даже если бы и стояли, по периметру хватало дыр в заборе, да и перекинуть в траву а затем подобрать - не составляло труда. Уже затем деталь уносилась в гараж и откладывалась, пока не находились все остальное, рассказ про остальной поиск деталей и сборку опущу - неинтересно, да и смысла рассказывать нет. Результатом этих ухищрений всегда становилось готовое оружие. Петров сбывал его братве, а мы получали по паре месячных "окладов" за свои труды.
Убедившись, что цех опустел, выключил станок, привычными движениями быстро снял заготовку и отложил её в сторону, затем дошёл до станка Серёги, сунул руку в его ящик для деталей, отложил болванку, прикрывающую всё остальное и по обыкновению нащупал у левой торцевой стенки то, из-за чего мы тут сейчас и стоим в обед — стальной цилиндр 415 мм в длину, со сложным наименованием стали 30ХН2МФА, в простонародье, оружейная сталь. Я не знал, где Серёга её брал, а он не знал, как правильно обточить канал ствола, поэтому мы работали вместе, он доставал сырьё, а я точил. Обеденного часа на одну такую деталь было более чем достаточно. Его станок стоял в проходе раньше моего, так что он смотрел по сторонам и давал знак, если кто-то идёт, а я быстро снимал деталь и ставил обычную болванку. Затем уже готовая деталь пряталась в нашитой внутренний карман на рабочих штанах, в конце смены в раздевалке в туалете деталь перекладывалась в глубокий карман брюк и свободно выносилась через центральную проходную. Понятное дело, металлодетекторов в те времена не было, да даже если бы и стояли, по периметру хватало дыр в заборе, да и перекинуть в траву а затем подобрать - не составляло труда. Уже затем деталь уносилась в гараж и откладывалась, пока не находились все остальное, рассказ про остальной поиск деталей и сборку опущу - неинтересно, да и смысла рассказывать нет. Результатом этих ухищрений всегда становилось готовое оружие. Петров сбывал его братве, а мы получали по паре месячных "окладов" за свои труды.
До кафешки «Россия» по ночному городу домчались быстро, мой однокашник сказал подождать в машине, а сам ушёл внутрь. Со мной остался второй, он молчал, а я не знал, что сказать. Думал тогда, что уже труп. Вроде как дышу и думаю, но уже мёртв. Несколько раз себя похоронить успел, подумать о родителях, жене и ребёнке. Наконец открылась дверь кафетерия, Славик быстро шёл к машине, но когда он потянулся к поясу спортивных штанов, приподнял олимпийку и схватился за рукоять торчащего пистолета, время для меня замедлилось. Только и успел, что схватиться за ручку автомобиля с одной мыслью: «Бежать. Бежать! Как можно быстрей и дальше», — не успел, Славик с широкой улыбкой на лице наклонился к авто, облокотилась на открытую раму водительского окна и протянул мне пистолет без магазина.
Как оказалось убивать меня не хотели, да и с чего? Денег-то и вправду у меня не водилось, разве что родственников начали бы пытать, наскрёб бы часть долга. Объяснили расклад и предложили поработать в уплату карточного долга. Убрать Гену, сама братва браться за такое поручение не хотела, кишка была тонка у всех в коллективе, несколько лет как крышевали коммерсантов и предпринимателей, не давали проходу местным девкам, бузили и просто часто позволяли себе то, за что лет пятнадцать назад их давно бы уже кинули в каталажку. А на макруху подписался только один, но дело требовало помощи, поэтому решили подтянуть меня. Времени бежать в ментовку и рассказывать об о всём не было, из кафе мы сразу поехали с новым подельником к Гене, постучались и прикинулись клиентами, а когда он открыл дверь избили и запихали в машину, по пути связали за спиной руки, накинули на голову мешок. Справится с торчком было несложно, слишком долго он сидел на этой дряни и подрастерял здоровье после службы. А дальше была трасса, неприметная своротка в сады, ответвление к плотинке, тропинка в глушь, верёвка на голову и рукоять пистолета, мягко и удобно севшая в руке...
Новое время
С тех пор я не играю в карты. Вообще. Никогда, и своего ребёнка научил этому стальному правилу: «Никогда не играй на деньги которых у тебя нет при себе». С криминалом, однако, завязать не смог. Не получилось - платили они очень хорошо, всегда в срок, без торгов, а на заводе уже не платили полгода. Рабочих кормили завтраками, а мы всё верили. В итоге один из мастеров цеха не выдержал и с охотничьем ружьём ворвался в заводоуправление, на второй этаж к руководству и диспетчеру его не пустили, охрана задержала, пострадала только штукатурка на потолке (и по слухам директор откупорил баночку валерьянки), куда в порыве ярости выстрелил мастер. Однако, поднявшаяся шумиха привлекла федеральную власть и буквально на следующий день всем всё выплатили до копейки. С тех пор ситуация начала потихоньку, медленно, но улучшаться. Недостаточно быстро, как я подумал: семья распадалась, а деньги были действительно нужны, поэтому я снова обратился к своему однокашнику, Славик не отказал и свёл с братвой. Хотя, мы и так все друг-друга знали в лицо уже много лет, приняли - радушно, чувствовалось уважение за мои технические навыки, а главное - умение выполнять «мокруху».
Несколько новых заданий поступило в течении полугода, выполнял я их теперь в одиночку, был опыт. Начались войны за передел сфер влияния, конкуренты заказывали друг-друга и не особо заботились о том, чтобы трупы исчезали где-то в лесах без следа, это были почти что показные акции насилия, милиция бездействовала, как мне тогда казалось. Жертвы - уже не однозначно подонки, нечистые на руку люди - да, кидалы, мошенники, коррупционеры - да точно. Да если бы не тяжёлое время в стране, вели бы они своё дело цивилизованно, а так играли по общим правилам. Единственное, что перебивало все угрызения совести - деньги, радость семьи от еды в доме каждый день, хорошей одежды и возможности регулярно съездить на Лазаревское, где можно хорошо отдохнуть. На несколько лет удалось реально, а не мифически снять все свои проблемы семейные, чувство собственной важности для близких людей было выше человеческого, корысть возымела над состраданием. И ведь за этого ничего не было, Борис Николаевич только-только оставил президентское кресло, и, сменивший его на посту Владимир Владимирович, начал свою борьбу пока что только со своими конкурентами за власть - олигархами, а за бандитов поменьше возьмутся чуть позже...
Несколько новых заданий поступило в течении полугода, выполнял я их теперь в одиночку, был опыт. Начались войны за передел сфер влияния, конкуренты заказывали друг-друга и не особо заботились о том, чтобы трупы исчезали где-то в лесах без следа, это были почти что показные акции насилия, милиция бездействовала, как мне тогда казалось. Жертвы - уже не однозначно подонки, нечистые на руку люди - да, кидалы, мошенники, коррупционеры - да точно. Да если бы не тяжёлое время в стране, вели бы они своё дело цивилизованно, а так играли по общим правилам. Единственное, что перебивало все угрызения совести - деньги, радость семьи от еды в доме каждый день, хорошей одежды и возможности регулярно съездить на Лазаревское, где можно хорошо отдохнуть. На несколько лет удалось реально, а не мифически снять все свои проблемы семейные, чувство собственной важности для близких людей было выше человеческого, корысть возымела над состраданием. И ведь за этого ничего не было, Борис Николаевич только-только оставил президентское кресло, и, сменивший его на посту Владимир Владимирович, начал свою борьбу пока что только со своими конкурентами за власть - олигархами, а за бандитов поменьше возьмутся чуть позже...
За границу
Короткий звонок по телефону оборвался вместе с привычной жизнью, то, что было дальше, было похоже на чехарду со временем, по местному телеканалу какой-то амбициозный журналист выпустил материал, обличающий деятельность нескольких городских чиновников, взявшаяся через чур прытко за дело следователи с подачки федерального правительства, желающего ослабить провинциальные элиты, стали тщательно проверять телевизионный материал который раскрутился, как отмотанный на видеокассете сюжет. Всплыли подробности убийств пяти, семи, восьми и десяти летней давности. Моё имя уже называли на допросах, спасло только то, что позвонивший мне человек был на моём уровне, если бы был кто-то другой, то был риск отправиться в лесок к Генке "Солнцу". Серёга Петров, владелец сети гастрономов в городе. Ему бояться было нечего, в нулевых со своими способностями договариваться и доставать редкие вещи он стал челноком-фарцовщиком, затем удачно вложился с другими предприимчивыми бегунками в складчину и купил убыточные магазины, поднял их с нуля, а затем выкупил долю у своих коллег, став единым их владельцем. По старой памяти Серёга помог сбежать из города и перебраться в соседнюю Украину. Но тесные взаимоотношения между правоохранительными органами обоих стран и пока ещё сохраняющееся простата в пересечении границы не давали гарантии безопасности, в Европу так же было уже не сбежать, а потому ЧЗО стало «временным вариантом».
Временный вариант
music: S.T.A.L.K.E.R. - GAMMA (No Churches To Mourn)
Попасть за Периметр оказалось несложно, наводя справки через пару недель наткнулся на проводника, пожилого лесника, который остался в ЧЗО не смотря на эвакуацию и жил там до появления первых «опасностей», на мои расспросы, что заставило его покинуть дом он лишь ответил, мол "сам всё поймёшь". Своё оружие - хорошее ружьё приобрел у него же, денег я заплатил раз в пять больше, чем оно стоило на самом деле, но решил не жадничать: я был явно не в том положении, чтобы торговаться, на том и порешали. Он провёл меня старыми тропами через восточный лес. Шли дня три, на вторые сутки попали в непроглядный густой туман, тогда мы весь день провели на привале.
Тогда эти разговоры натолкнули на кое-какие мысли: "А что если и здесь я себе применение найду?" - как добрались до первой крупной стоянки я попрощался с лесником и больше его не видел, однако разговаривал с людьми, которых он так же как и меня приводил в Зону. Решил сразу не срываться в неизвестность, остался на стоянке, послушал, что люди говорят. Это была небольшая деревушка, в которой обитался барыга и местный староста. Остаток денег я потратил на то, чтобы купить слесарный инструмент и расходников, не торопился, всякий мусор, который мне подсовывали не брал. Не хватало ещё кому-то плохо отремонтировать оружие, после первого клина меня вспомнят добрым словом, а если такой "счастливчик" выживет и вернётся, то есть некислый шанс получить свинца за такую подставу. В общем, размеренно вёл жизнь в Зоне, помогал барыге, получал мелкую оплату от местных за свои труды, на еду хватало. За такую неспешность и медлительность в конце-концов и назвали «Эстонцем», по имени теперь почти никто не обращался. Так прошло без малого почти полгода.
— Покупая сейчас Калашников, ты себе геморрой покупаешь. Понял? Но дело твоё, вот... смазал, почистил, проверил - готов к работе. — Ответил я как-то раз одному клиенту, который спросил, почему я всё ещё хожу с самозарядным ружьём.
Когда уже достаточно пообтесался в деревне, собрал свои вещи и перебрался в место чуть глубже в Зону, обосновался в заранее выбранном домике и стал его обживать для своих нужд, ко мне заходили на ремонт, а поскольку до торговца многим опытным сталкерам топать было неохота, начал потихоньку меняться-торговать, так и открылась в Зоне очередная лавчонка под названием "Роскошь", а затем и подтянулась местная братва. Решили взять меня под свою крышу - развлекались, гады. Сами они зарабатывали куда больше от продажи оружия и наркотиков на Большую Землю, чем от доли с коммерции, меня крышевали из какой-то странной меланхолии по девяностым. Процент брали божеский - 10 %, сойдёт. Жить можно было, моих клиентов они не трогали, а я регулярно платил. Даже как-то пару раз принял участие в их карательных рейдах, одни бандиты давили других, поменьше и послабее, защищая свою монополию от посягательств. Пошёл на за деньгами - на жизнь с комфортом, на сколько это в ЧЗО возможно, мне хватало. Связался через них с семьёй, рассказал немного о себе, пообещал, что обязательно вернусь живым и здоровым и всё наладится, через месяца три пришёл отвел: все живы и здоровы, только у мамы проблемы с ногами, жена по прежнему сдаёт недвижимость и обеспечивает сына, а сроки по уголовному делу должны истечь в течении каких-то полугода. Я надеялся и ждал. Время шло, а Зона менялась.
Поменялось всё капитально, Зона перетряхнула всё так, что глобальный расклад сил изменился, крупные группировки распались, а их осколки собирались с силами, многие опытные, кто был при памяти, свалили прочь. Не поменялись разве что бандиты, как платили военным бабки за возможность торговать, так и платят, и всё так же тащат наркотики, оружие, 'арты' и прочее. А я сижу и особо не отсвечиваю, работаю, приторговываю и не лезу туда, куда не стоит лезть одиночке.
Осталось только немного пересидеть это неспокойное время, накопить денег на билет прочь из Зоны и вернуться к нормальной жизни. Без ублюдков-торговцев, обдирающих за последний бинт новичков, без мутантов, без погоды этой треклятой, без шума винтов армейских вертолётов. На-до-е-ло! Хватит. Сорок пять лет уже стукнуло, надо по-человечески переждать и возвращаться домой, с двумя руками и ногами, с "непотёртыми" контролёром мозгами, без псориаза и прочих болячек, характерных для таких мест.
Чтобы хоть как-то справляться с накатами нервов, стал время от времени брать на "раскумар" траву, а крышу стало рвать заметно, последние убийства, пускай и ради возможности связаться с семьёй, постоянный страх попасть в зубы мутантам, получить пулю или просто влететь в аномалию не давали покоя. Так что и не брезговал порой по душам посидеть и поболтать под косячок-другой.
- Павел Эдуардович Трохимов, он же "Эстонец"
Последнее редактирование:
