- 410
- 306
Тёплые воспоминания детства
Мое рождение пришлось на один из осенних вечеров 1983 года. Мой отец работал на одном из местных заводов Нефтекамска.
Мать работала учителем
начальных классов в школе. До шести лет я жил у дедушки и бабушки в деревне Сухарева. Эти годы стали для меня настоящим теплом и поддержкой. Их дом был тем местом где я чувствовал себя в безопасности и был окружен заботой. У бабушки всегда был особый уют: запах свежей выпечки, книги, которые она читала мне по вечерам, ее мудрые советы и ласковый голос. Дед был человеком другого склада спокойным, но с твёрдым характером. Он научил меня необходимым вещам, которые невозможно выучить из книг. Вместе с ним мы обсуждали жизнь, и его рассказы, полный опыт и простые истины всегда оставляли след в моей душе. Жизнь с ними дала мне многое, о чем я не знал бы в другом контроле – терпение, уважение к труду и ценность семейных связей.
Мать работала учителем
Мечты о медицине и первые испытания
Я с раннего детства увлекался медициной, часто мечтал как буду работать в скорой помощи. Медицина привлекала меня не только помощью людям но и к особой ответственности за чужую жизнь. Я знал, что работа фельдшера это не просто профессия, это настоящее призвание. Часто после школы я сидел за книгами изучая основы анатомии и с каждым днём желание спасать жизни только крепло. Но всё изменилось в тот солнечный летний день когда мы с друзьями решили попрыгать по гаражам . Я помню мужика, который решил воспитать меня и вылил на меня свою злость, внес в мое сознание страх и боль. Лежа на земле обессиленный и избитый, я впервые в жизни по-настоящему опасался. Я не думал о своей мечте или будущем я думал о том, как не умереть в тот момент. Страх смерти острый
и всепоглощающий, заполнил всё мое сознание. После этого случая во мне что-то надломилось. Мечта стать фельдшером не исчезла, но теперь она казалась другой. Детская радость с которой я смотрел на мир до этого, пропала. Если раньше я представлял свою будущую жизнь с романтизмом и лёгкостью то теперь для смены этой мысли необходимо суровое осознание реальности. Я понял, что мир вокруг далеко не так прост и безопасен как казался раньше. Избиение стало для меня своеобразной точкой взросления. Вместо иллюзий светлого будущего с оптимизмом я стал относиться к вещам более реалистично. Я понял, что моя мечта будет достигнута с большим трудом, чем предполагалось ранее. Понял, что спасение жизни не означает только героизм и славу, но также включает в себя боль, страх, риск и непрерывную поддержку каждую минуту. Эта ясность не разрушила мою мечту а только сделала ее более осознанной и серьезной. Но вместе с тем в моей душе поселилась тень напоминание о том, как всё легко может закончиться за один миг. Жизнь для меня больше не была игрой. Теперь я видел мир глазами взрослого человека без иллюзий с твёрдым пониманием того, что на пути будут не только проблемы но и серьёзные испытания.
Путь к профессии
После того как я закончил 11 класс, подал документы в медицинский университет на специальность «лечебное дело». Это было осознанное решение которое укрепилось за годы учебы. Первые годы обучения в университете оказались настоящим испытаниям. Теория бесконечные книги и конспекты занимали всё моё время, но настоящий вызов стал практикой. Я впервые попал в больничную среду и увидел, как на самом деле устроена медицина. Студентов часто заставляли работать в качестве младшего персонала, и под руководством опытных мед.сестёр я не только изучал основы лечения, но и постепенно принимал решения в экстренных случаях. Каждый новый случай, каждое взаимодействие с пациентами обогащали меня опытом, который невозможно было получить за партой.Одиннадцатый класс сегодня завершая,
Ты радуешь собою всех вокруг.
Сердечно с тем тебя и поздравляю,
Мой юный и веселый друг!
Пускай и дальше все легко дается,
Тебе пусть покорится институт,
Душа твоя пускай от радости смеется,
Успех пусть окружает там и тут.
Фотография с последнего звонка
Летние каникулы я провел в родном городе. Возвращение домой всегда вызывало у меня чувство умиротворения. Я работал в местной больнице и проводил свободное время с родителями. Мысли о том, как они поддерживали меня все эти годы, наполняли меня благодарностью и делали ценные моменты, проведённые вместе. В каждой беседе каждый совместный вечер становился для меня важным и значимым и я понимал, что это время бесценно.
Служба в армии
После окончания университета меня призвали в армию. Конечно я знал, что это неотвратимо в момент отправки все было немного настороженно. Служба – это всегда неизвестность, дисциплина, новый образ жизни. Но в итоге я оказался в санитарной части, что стало настоящей удачей. Там я смог не только применить свои навыки но и приобрести особый опыт.
Каждый день был насыщен: работа с ранеными, поддержка тех кто просто не мог оставаться с нервами или усталостью. Изначально я не понимал, как справляться с таким эмоциональным напряжением, ведь в здоровой части люди чаще всего приходили с проблемами и болью. Но постепенно я научился выдерживать этот ритм, находить баланс между помощью другим и заботой о себе. Я стал более терпеливым и дисциплинированным. Начал больше ценить мелочи которые раньше казались обыденными. Возвращаясь домой Я почувствовал себя совершенно другим человеком. В голове был целый поток идей и планов как двигаться дальше.
Каждый день был насыщен: работа с ранеными, поддержка тех кто просто не мог оставаться с нервами или усталостью. Изначально я не понимал, как справляться с таким эмоциональным напряжением, ведь в здоровой части люди чаще всего приходили с проблемами и болью. Но постепенно я научился выдерживать этот ритм, находить баланс между помощью другим и заботой о себе. Я стал более терпеливым и дисциплинированным. Начал больше ценить мелочи которые раньше казались обыденными. Возвращаясь домой Я почувствовал себя совершенно другим человеком. В голове был целый поток идей и планов как двигаться дальше.
Через боль и страх войны
Но вместо радостных встреч с родными я узнал страшную новость у моего отца обнаружили онкологию. Это известие обрушилось на меня со всей тяжестью. Врачи сказали, что лечение требуется немедленно но самое трудное было в том, что денег на это у нас не было. Тогда в стране уже началась Вторая чеченская кампания, я столкнулся с невозможным выбором. Я знал что, оставаясь дома не могу обеспечить отцу необходимое лечение. Мысль о том, что он нуждается в помощи а я не могу ее обеспечить терзала меня изнутри. Я был ему бесконечно обязан за все, что сделал для меня за все жертвы которые он принес, чтобы я мог получить образование и добиться успеха в своей мечте. Я принял решение поехать в Чечню. У меня не было другого выхода. Это был единственный способ заработать деньги на лечение отца. Этот шаг дался мне тяжело, но чувство долга перед семьей пересилило все страхи и сомнения. Я знал, что это рискованно но также знал, что не могу стоять в стороне когда моя семья нуждается во мне больше всего.
В Чечне я оказался в самом сердце войны где ежедневно сталкивался с болью, страхом и смертью. Боевые действия, постоянные меры
и гибель товарищей стали моим новым миром.
Однажды в прохладную ночь, наша рота стояла на точке в какой-то брошенной деревеньке. Окрест — только порушенные дома, заросшие поля и редкие звуки пальбы вдалеке. Мы были окружены. У каждого было ощущение, когда время затормаживается и ты знаешь, что-то скверное скоро произойдёт. Я вспоминаю, как удерживал руку своего сослуживца Сергея. Он тогда был единственным, с кем я мог поговорить и хоть как-то забыть о происходящем вокруг. Мы сидели на земле под покосившейся стеной одного из домов, переговаривались шёпотом, словно боялись разбудить саму смерть. Вдруг раздался громкий свист минометный снаряд ударил всего в нескольких метрах от нас. Меня отбросило в сторону всё тело гудело от удара о землю. Когда я пришел в себя первое, что я увидел — это Сергея, который лежал рядом. Его правая рука была оторвана взрывом а кровь хлестала из культи словно фонтан. Его глаза встретились с моими и в них была смесь боли, ужаса и отчаяния. Он протянул ко мне оставшейся рукой хватаясь за жизнь, за любую возможность выжить. Я пытался закрыть рану но это было бесполезно. Кровь вытекала слишком быстро. Он потухал на моих руках, и я чувствовал как его тело обмякло. Но я не мог даже по-настоящему пережить этот момент. Мне надо было продолжать стрелять. Ещё через несколько секунд свист миномета снова прорезал воздух, и всё вокруг взорвалось. Осколки впивались в землю, в стены, в тела — повсюду. Я ощущал, как кровь Сергея стекает по моей коже, но это не вызывало больше страха или боли. Я поднялся, продолжая стрелять как на автомате. Мои движения стали механическими, как будто тело жило отдельно от разума. Я видел как другие ребята падали, как их тела превращались в обугленные ошмётки. Один из парней с которым мы делили последний кусок хлеба утром, взорвался прямо передо мной. Ему буквально оторвало ногу и он попытался отползти но через секунду накрыло вторым взрывом который просто разорвал его на части.
В Чечне я оказался в самом сердце войны где ежедневно сталкивался с болью, страхом и смертью. Боевые действия, постоянные меры
Однажды в прохладную ночь, наша рота стояла на точке в какой-то брошенной деревеньке. Окрест — только порушенные дома, заросшие поля и редкие звуки пальбы вдалеке. Мы были окружены. У каждого было ощущение, когда время затормаживается и ты знаешь, что-то скверное скоро произойдёт. Я вспоминаю, как удерживал руку своего сослуживца Сергея. Он тогда был единственным, с кем я мог поговорить и хоть как-то забыть о происходящем вокруг. Мы сидели на земле под покосившейся стеной одного из домов, переговаривались шёпотом, словно боялись разбудить саму смерть. Вдруг раздался громкий свист минометный снаряд ударил всего в нескольких метрах от нас. Меня отбросило в сторону всё тело гудело от удара о землю. Когда я пришел в себя первое, что я увидел — это Сергея, который лежал рядом. Его правая рука была оторвана взрывом а кровь хлестала из культи словно фонтан. Его глаза встретились с моими и в них была смесь боли, ужаса и отчаяния. Он протянул ко мне оставшейся рукой хватаясь за жизнь, за любую возможность выжить. Я пытался закрыть рану но это было бесполезно. Кровь вытекала слишком быстро. Он потухал на моих руках, и я чувствовал как его тело обмякло. Но я не мог даже по-настоящему пережить этот момент. Мне надо было продолжать стрелять. Ещё через несколько секунд свист миномета снова прорезал воздух, и всё вокруг взорвалось. Осколки впивались в землю, в стены, в тела — повсюду. Я ощущал, как кровь Сергея стекает по моей коже, но это не вызывало больше страха или боли. Я поднялся, продолжая стрелять как на автомате. Мои движения стали механическими, как будто тело жило отдельно от разума. Я видел как другие ребята падали, как их тела превращались в обугленные ошмётки. Один из парней с которым мы делили последний кусок хлеба утром, взорвался прямо передо мной. Ему буквально оторвало ногу и он попытался отползти но через секунду накрыло вторым взрывом который просто разорвал его на части.
В зеркале утрат
Когда мой контракт подошел к концу, я вернулся домой. Жизнь в моем городе уже не казалась прежней. Я думал, что помогу своей семьи и главное отцу, из-за которого Я так отчаянно боролся. Отец больше не ждал моего возвращения — он умер от онкологии так и не дождавшись помощи, которую я старался заработать. Вся та боль, которую я пытался подавить, разом открылась во мне. Я бросился к его могиле но ничего не почувствовал — ни слёз, ни крика, ни облегчения. Только пустота. Все мои жертвы оказались напрасны.
Я пытался найти себя в работе устроившись в местную больницу. Это было место где я чувствовал хоть какую-то связь с прошлым. Я столкнулся с тем, что прежняя радость от работы в медицине исчезла. Работая с пациентами я как бы осуществляю механические действия. Всё, что когда-то наполняло мою работу смыслом, стало просто рутиной. Я будто был затянут тёмной пеленой и я не мог избавиться от пустоты, которая поселилась во мне после Чечни. Каждый день находясь среди пациентов я осознавал, что меня больше не волнует то, как они себя чувствуют. Я исполняю свои обязанности, но без той эмоциональной критики, которая была раньше.. Словно во сне я сделал всё, что нужно и всё равно стабильно пустым внутри. Мои прежние идеалы и мечты которые когда-то вдохновляли меня, теперь казались далеким миром. Однажды к нам поступил мужчина с острым приступом панкреатита. Я дежурил той ночь и несмотря на жалобы пациента, усталость и внутренняя отрешённость взяли верх. Я посчитал, что его состояние не требует немедленного вмешательства и решил отложить дальнейшее лечение до утра. На следующее утро пациент скончался, смерть приписали к моей халатности.
Я пытался найти себя в работе устроившись в местную больницу. Это было место где я чувствовал хоть какую-то связь с прошлым. Я столкнулся с тем, что прежняя радость от работы в медицине исчезла. Работая с пациентами я как бы осуществляю механические действия. Всё, что когда-то наполняло мою работу смыслом, стало просто рутиной. Я будто был затянут тёмной пеленой и я не мог избавиться от пустоты, которая поселилась во мне после Чечни. Каждый день находясь среди пациентов я осознавал, что меня больше не волнует то, как они себя чувствуют. Я исполняю свои обязанности, но без той эмоциональной критики, которая была раньше.. Словно во сне я сделал всё, что нужно и всё равно стабильно пустым внутри. Мои прежние идеалы и мечты которые когда-то вдохновляли меня, теперь казались далеким миром. Однажды к нам поступил мужчина с острым приступом панкреатита. Я дежурил той ночь и несмотря на жалобы пациента, усталость и внутренняя отрешённость взяли верх. Я посчитал, что его состояние не требует немедленного вмешательства и решил отложить дальнейшее лечение до утра. На следующее утро пациент скончался, смерть приписали к моей халатности.
Большие потери
Суд был быстрым и безжалостным. Мне приписали 293 статью и в 2007 году я оказалась за решёткой. Все произошло как в тумане длинные короткие заседания. Короткий эпизод и вот я уже стою на пороге новой реальности которая меняет все, что было раньше.
Тюрьма стала новым испытанием, своеобразной проверкой прочности требующей постоянной устойчивости. Здесь были свои законы, свои правила игры. И как ни странно, это место меня не пугало. Война уже давно вытравила меня из страха, оставив лишь аварийное выживание. Каждый день за решёткой был как бы новым виток борьбы. Борьбы за место в этом жёстком мире, где легко стать жертвой если вовремя не поймёшь как он устроен. Я быстро вписался в местные правила подстраиваясь под то, что здесь было необходимо. Тюрьма казалась продолжением того, что начала война там тоже не было справедливости, были лишь жертвы и я кто боролся за выживание любой ценой. Боль как и раньше не была чем-то, что можно было исправить или забыть. Она просто стала частью жизни.Я быстро научился понимать иерархию этого места понимать, чего стоит остерегаться, а с кем можно иметь дело. Всё это было похоже на игру на выживание в которой проигрываешь, если слишком долго раздумываешь или колеблешься. Я знал, что здесь нельзя предпочитать себе быть слабым или проявлять эмоции и это оказалось на удивлении легко. Ведь я уже потерял всё, что могло сделать меня уязвимым.
Долгие часы в камере вдали от шума и суеты, заставляли погружаться в воспоминания. Я часто думал о том, как жизнь катится по наклонной: потеря отца, война, смерть пациента — это всё было как цепь событий, связывающая меня с прошлым. Как ни странно боль меня уже не трогала. Я смотрел на это как на старые фотографии к которым больше не испытываешь никаких чувств. Тюрьма наконец вписала меня в асоциальную жизнь, где эмоции и сочувствие не имели никакого значения. Здесь всё решилось просто или ты адаптируешься или становишься ничем. Со временем я понял, что это место не просто явление, способ освещения в котором слабость и страх больше не играли роли. Это была новая реальность и я научился в ней жить.
Долгие часы в камере вдали от шума и суеты, заставляли погружаться в воспоминания. Я часто думал о том, как жизнь катится по наклонной: потеря отца, война, смерть пациента — это всё было как цепь событий, связывающая меня с прошлым. Как ни странно боль меня уже не трогала. Я смотрел на это как на старые фотографии к которым больше не испытываешь никаких чувств. Тюрьма наконец вписала меня в асоциальную жизнь, где эмоции и сочувствие не имели никакого значения. Здесь всё решилось просто или ты адаптируешься или становишься ничем. Со временем я понял, что это место не просто явление, способ освещения в котором слабость и страх больше не играли роли. Это была новая реальность и я научился в ней жить.
Рискованный шаг в неизвестность
После того как я вышел из тюрьмы, жизнь в родном городе шла мимо меня. Работы для бывшего заключенного не находилось и я перебивался случайными заработками. Всё чаще думал, что никакого будущего у меня больше нет. Однажды среди серых будней в мою жизнь неожиданно ворвался знакомый по старым армейским связям Макс. Мы пересекались ещё в Чечне. Он был одним из тех, кто мог затянуть тебя в любую авантюру да так, что ты и сам не понял как оказался в самой гуще событий.
Макс позвонил неожиданно и почти сразу перешёл к делу
Макс, конечно, знал, чем зацепить меня. Я был в плохом финансовом положении, да ещё и без надежд на нормальную работу. После его слов что-то внутри меня сдвинулось перспектива оказаться в таком и опасном месте начала казаться не такой уж безумной. А ещё, если честно, я чувствовал себя пустым мне всё было равно, что со мной будет. На следующий день мы встретились в баре на окраине города. Макс привёл с собой ещё одного парня Дмитрия, коротко остриженного, с лицом покрытыми шрамами, которые очевидно остались после войны. По его глазам было видно этот человек многое повидал.
На следующее утро мы встретились на небольшой железнодорожной станции, вдали от людных мест. Вместо обычного поезда нас ждал
К концу дня мы добрались до полуразрушенного КПП, окружённого колючей проволокой. Здесь царила полная тишина, как будто сама природа забыла об этом месте. Водитель остановился и резко сказал Дальше пешком. Встретимся через день на том же месте.
Мы с Максом переглянулись, а Дима, не говоря ни слова, первым вышел из кабины и уверенно зашагал к воротам. Я придерживаюсь за ним и преодолев ржавый, почти сломанный забор ощутил, как холод пробежал по моему телу.
Мы были в Зоне.
Последнее редактирование:
