Одобрено Максим Ильич - Заблудышь. // mef

[debilebany123]

---

Рождение и детство.
​

Максим Ильич родился в 1977 году, в небольшом промышленном городке на востоке Украины, в самом обычном панельном доме на окраине. Город был типичным для постсоветского пространства серые многоэтажки, завод, который дымил с утра до вечера, пыльные дворы с облупленными детскими площадками и металлическими турниками. Здесь все друг друга знали, здесь жизнь текла размеренно и предсказуемо. Родился Максим в конце зимы, когда снег уже начинал таять, а воздух пах весной и заводским дымом. Его родители, Илья Петрович и Анна Васильевна, были простыми людьми, из тех, кто всю жизнь работал руками и не ждал от судьбы больших подарков. Отец, Илья Петрович, был механиком на местном машиностроительном заводе. Высокий, широкоплечий мужик с вечно замасленными руками и глубокими морщинами на лице. Он умел чинить все от старых советских автомобилей до сложного заводского оборудования. Коллеги уважали его за золотые руки и честность, начальство ценило за то, что работал без простоев и никогда не жаловался. Илья Петрович был человеком немногословным, суровым на вид, но добрым в душе. Он не умел говорить красивых слов, не обнимал сына на людях, но любил его по-своему учил жизни через дело. С пяти лет брал Максима в гараж, показывал, как разбирать моторы, как работать с инструментами, как не бояться грязной работы. "Мужик должен уметь все сам починить" говорил отец, и Максим впитывал эти уроки как губка. Мать, Анна Васильевна, работала медсестрой в районной больнице. Невысокая, худощавая женщина с усталыми глазами и добрым сердцем. Она вкалывала в две смены, чтобы семья могла жить чуть лучше. Приходила домой вымотанная, но всегда находила силы накормить семью, проверить уроки у Максима, выслушать его школьные истории. Анна Васильевна была полной противоположностью мужу - эмоциональная, заботливая, всегда готовая приласкать и пожалеть. Но при этом в ней была та стальная практичность, которую дает работа в больнице. Она не паниковала, когда Максим разбивал колени или приходил с синяками после драк во дворе - быстро обрабатывала раны, бинтовала, приговаривая: "Ничего страшного, заживет". От матери Максим научился не раскисать в сложных ситуациях и всегда находить

выход.
Семья жила небогато зарплаты родителей едва хватало на жизнь. Но Максим никогда не чувствовал себя обделенным. Родители вкладывали в него все, что могли. Отец учил его быть сильным и самостоятельным, мать - добрым и человечным. Они не могли купить ему дорогих игрушек или модной одежды, но дали то, что важнее - любовь, заботу и правильные ценности. В доме всегда пахло домашней едой, стояла чистота, и была атмосфера тепла, несмотря на все трудности. По вечерам они сидели втроем за столом - отец рассказывал про завод, мать про больницу, Максим про школу. Это были простые, тихие вечера, которые Максим потом будет вспоминать в Зоне с тоской. У Максима не было братьев или сестер до определенного момента. Родители долго решались на второго ребенка - денег было мало, жилье тесное. Максим рос единственным сыном, и все внимание родителей доставалось ему. Он был самостоятельным ребенком - с детства умел занять себя сам, не канючил, не требовал лишнего. Во дворе пропадал с утра до вечера, играл с мальчишками в войнушку, лазил по стройкам и заброшенным зданиям, исследовал окрестности городка. У него была феноменальная память на места - один раз пройдет по какой-то тропинке в лесополосе за городом, и уже не заблудится. Мать удивлялась водила его в детстве в соседний район к родственникам всего пару раз, а он потом сам туда дорогу находил, хотя идти надо было через полгорода. Когда Максиму было двенадцать, у него родился младший брат - Денис. Это было неожиданностью для всех, включая родителей. Анна Васильевна была уже немолода для родов, врачи отговаривали, но она решилась. Максим встретил появление брата спокойно, без ревности. Наоборот, почувствовал ответственность - теперь он старший, теперь должен защищать и учить. Денис рос совсем другим - шумным, веселым, общительным. Если Максим был замкнутым и серьезным, то Денис мог разговорить кого угодно. Максим присматривал за братом, водил его по двору, защищал от хулиганов, учил тому, чему сам научился. Между ними была большая разница в возрасте, но они были близки.

---

Школьные годы Максима были обычными для парня из рабочего района. Он учился средне, без особого рвения. Точные науки давались легко - математика, физика шли как по маслу, задачи щелкал быстро и без напряга. А вот с гуманитарными были проблемы — литература казалась скучной, историю он не любил, сочинения писал из-под палки. Учителя говорили, что он мог бы учиться лучше, если бы захотел, но Максиму было все равно. Школа была обязаловкой, которую надо было пройти, не более того. Единственным предметом, который по-настоящему увлекал Максима, была география. Он мог часами сидеть над картами, изучать рельеф местности, запоминать названия городов, рек, горных хребтов, стран. У него была невероятная способность - достаточно один раз посмотреть на карту, и он уже помнил ее в деталях. Учительница географии, пожилая женщина по имени Лидия Степановна, говорила, что у него дар - феноменальная пространственная память и чувство местности. Она ставила ему пятерки, хвалила перед классом, предлагала участвовать в олимпиадах. Максим отказывался - не любил выделяться, не любил внимание. Но география оставалась его тихой страстью. Он даже собирал старые советские карты - находил их на барахолках, выпрашивал у знакомых отца. Дома у него была целая коробка с картами разных масштабов и регионов. После уроков Максим почти не задерживался дома. Делал уроки быстро, обычно прямо на перемене или в автобусе по дороге домой, а потом пропадал на улице до темноты. Его излюбленным местом были турники около школы. Старые советские турники - ржавые, облупленные, но крепкие. Там собиралась компания таких же парней, кто качался и тренировался. Максим пришел туда лет в тринадцать - худой, долговязый подросток. Старшие пацаны сначала посмеивались, но он не сдавался. Подтягивался до отказа, отжимался на брусьях, делал попытки выхода силой. Падал, вставал, пробовал снова. Упорство сделало свое дело - к пятнадцати годам он уже мог подтянуться двадцать раз, делал выходы на две руки, отжимался на брусьях по пятьдесят раз. К выпускному классу Максим был одним из самых физически развитых парней в школе - широкие плечи, крепкие руки, жилистое тело без грамма лишнего жира. Он не был огромным качком, но был сильным и выносливым. Мог пробежать кросс на несколько километров без одышки, мог таскать тяжести, мог драться, если прижмет.

Драться Максим не любил. Он не был задирой, не лез в конфликты, не искал приключений на свою голову. Но если доводили - мог постоять за себя и за друзей. В школе его побаивались местные хулиганы - знали, что Максим, хоть и тихий, но в обиду себя не даст. Пару раз были стычки, когда приходилось заступаться за младших или за друзей. Максим дрался жестко, без понтов - просто делал свое дело, быстро и эффективно. После таких случаев его оставляли в покое. Питался Максим всегда хорошо, благодаря матери. Анна Васильевна следила за этим строго, почти маниакально. Каши по утрам - овсянка, гречка, рис. На обед - мясо, овощи, суп. Вечером - снова плотный ужин. Даже когда в городке было туго с деньгами, когда задерживали зарплаты на заводе и в больнице, мать умудрялась накормить семью плотно и вкусно. Она делала домашние заготовки на зиму - консервировала овощи, варила варенье, солила огурцы и помидоры на маленьком огороде у бабушки за городом. У Максима всегда был хороший аппетит после тренировок на турниках он мог съесть огромную порцию и добавку попросить. Мать только радовалась - растет сын здоровым и крепким. Благодаря такому питанию и активному образу жизни у Максима был хороший иммунитет. Он почти не болел, быстро восстанавливался после травм, всегда был полон энергии. Эта привычка правильно питаться осталась с ним и потом, даже в армии, даже в Зоне он всегда следил за тем, чтобы есть регулярно и плотно, понимал, что тело - это инструмент, который нужно поддерживать. После школы особого выбора у Максима не было. Денег на университет у семьи не было, да и сам он не горел желанием учиться дальше. Родители предложили техникум, но Максим решил иначе пошел служить в армию. Отец считал, что мужчина должен пройти через это, закалиться, научиться дисциплине. Максим не спорил армия казалась логичным шагом. Призвался он без проблем здоровье отличное, физическая форма на высоте, проблем с законом нет. Служба далась легко, проще, чем многим другим призывникам. Физическая подготовка была на высоте - нормативы сдавал с запасом, кроссы бегал легко, подтягивался больше всех в роте. Дедовщина его почти не коснулась -старослужащие быстро поняли, что Максим не из тех, кого можно гнобить безнаказанно. Он не лез в драки, но и не прогибался. Один раз пришлось поставить на место наглого деда -после этого к нему относились с уважением. Дисциплину Максим понимал с полуслова -привык слушаться родителей, привык делать то, что надо, а не то, что хочется. Командиры его ценили за исполнительность и надежность. Особенно хорошо у Максима шло ориентирование на местности. Это было его коньком еще со школы, а в армии этот навык расцвел полностью. На учениях он всегда безошибочно находил дорогу, даже в незнакомой местности, даже ночью. Мог по карте и компасу вывести подразделение куда угодно, не заблудившись. Командир роты даже хотел отправить его на курсы разведчиков, но Максим отказался - не хотел связывать жизнь с армией надолго. Отслужил срочную службу, а потом остался контрактом еще на два года. Платили неплохо, жизнь была предсказуемой, плюс появилась возможность помогать родителям деньгами. Младший брат Денис как раз пошел в школу, семье были нужны деньги.

---

Предложение и легкий заработок.​

После армии Максим вернулся в родной городок. Работу нашел быстро - его армейский командир дал рекомендацию, и Максима взяли в частную охранную компанию. Работа была разная: охрана промышленных объектов, сопровождение грузов, иногда - более деликатные задачи, о которых не принято было распространяться. Платили прилично, гораздо лучше, чем на заводе у отца. Максим начал откладывать деньги, думал обзавестись своим жильем, может, даже машину купить. Жизнь наладилась. Родители были довольны - сын при деле, зарабатывает, помогает семье. Младший брат Денис подрастал, учился уже в старших классах, был гордостью родителей - умный, общительный, с золотыми руками и светлой головой.
Все рухнуло в один момент. Максиму было двадцать восемь лет, когда Денис, которому только исполнилось двадцать, связался с какой-то сомнительной компанией. Парень поступил в технический университет, учился на инженера, но денег в семье все равно не хватало. Кто-то из его однокурсников предложил Денису легкий заработок - съездить "в одно место на Украине", помочь с транспортировкой какого-то оборудования. Обещали хорошие деньги за пару недель работы. Денис загорелся идеей - хотел помочь родителям, хотел сам заработать на жизнь, не быть обузой. Максим запрещал, чуял неладное, говорил, что легких денег не бывает, что это пахнет криминалом. Но Денис не послушал - у него был свой характер, он считал себя взрослым, способным принимать решения. Поругались они тогда крепко. Денис уехал, несмотря на все уговоры. Через три недели пришло сообщение от тех, кто нанял Дениса. Официальное, сухое: ваш брат пропал без вести в окрестностях Зоны отчуждения Чернобыльской АЭС, поиски не дали результатов. Максим помнит лицо матери, когда он сказал ей эту новость. Анна Васильевна постарела на десять лет за одну секунду. Отец ничего не сказал, просто встал и ушел в гараж - там он просидел до ночи, один, в темноте. Родители не плакали, не кричали - они просто замерли, как будто жизнь из них вытекла. Максим бросил работу на следующий же день. Собрал все свои сбережения, использовал все связи, которые наработал за годы службы в армии и ЧОПе. Нашел людей, которые могли помочь перейти оцепление вокруг Зоны. Заплатил кучу денег проводнику, который довел его до первой базы сталкеров на Кордоне. Дальше пошел сам. Искал брата полгода. Обошел Свалку, где, по слухам, находили тела неудачников, которые лезли в Зону за легкими деньгами. Прочесал Кордон, расспрашивал сталкеров, показывал фотографию брата. Дошел до Агропрома, рискуя жизнью, пробираясь мимо военных патрулей и аномалий. Нашел он только обгоревший медальон с инициалами Дениса на куче

пепла возле аномального поля на окраине Свалки. Рядом валялись обрывки одежды, обгоревший рюкзак. Кто-то из местных сталкеров сказал, что здесь, вероятно, парень попал в аномалию "Жарка" — она выжигает все живое за секунды, не оставляя шанса. Максим сидел возле того места до вечера, держа в руках медальон. Он не плакал — слез не было, только пустота внутри и глухая, тяжелая боль. Младший брат, которого он защищал, которого учил жизни, которого любил, сгорел где-то здесь, в этой проклятой Зоне, из-за чужой жадности и собственной глупости. Когда Максим понял, что брат мертв, он понял и другое: возвращаться на Большую землю ему больше незачем. Он мог привезти родителям медальон, но какой в этом смысл? Это только добьет их окончательно. Он позвонил матери из Кордона, сказал, что Денис погиб, что он нашел его вещи, что все кончено. Анна Васильевна заплакала в трубку, а отец забрал телефон и просто положил трубку, не сказав ни слова. Максим понял, что родители похоронили надежду раньше, чем он вернулся с медальоном. Они не хотели его видеть — он напоминал им о потере, он был живым укором. Младший, любимый, умный Денис умер, а старший, грубый, простой Максим остался жив. Несправедливо. Больно. Максим остался в Зоне. Не из-за отчаяния, не из-за желания умереть. Просто ему некуда было идти. Родители отдалились, друзей на Большой земле почти не осталось, работу он бросил. А здесь, в Зоне, он хотя бы чувствовал, что близок к брату, что находится там, где тот провел последние дни. Да и жизнь в Зоне оказалась ему по нраву — опасная, честная, без лишних слов и пустых обещаний. Здесь все просто: выживаешь или умираешь, держишь слово или получаешь пулю. Никакой фальши, никакого притворства. Первые месяцы были адом. Максим чуть не погиб десяток раз — попадал в аномалии, которые не заметил, ввязывался в перестрелки с бандитами, голодал, когда кончались припасы. Но он быстро учился. Та самая школьная любовь к картам, умение ориентироваться и феноменальная память сослужили службу. Максим начал запоминать тропы, расположение аномалий, безопасные маршруты. Достал у одного сталкера самодельную карту Зоны, изучил ее до дыр, потом начал дополнять своими пометками. К этому добавилась армейская подготовка и физическая форма — он мог идти сутками, таскать тяжелые грузы, драться, если прижмет. Максим выживал там, где другие новички гибли.

---

---

Стал проводником он почти случайно. Вывел одну группу ученых через Мясорубку - опасный участок на подходе к лабораториям, где сосредоточены десятки аномалий. Маршрут считался самоубийством, большинство проводников отказывались туда идти. Но Максим изучил местность, нашел узкий проход между аномальными полями, провел группу без потерь. Ученые заплатили щедро, гораздо больше, чем он зарабатывал на сопровождении мелких контрабандистов. Слух пошел по Зоне: есть проводник, который знает все тропы, который не боится самых опасных мест, который выведет живым, даже если задача кажется безнадежной. Начали обращаться: ученые, контрабандисты, искатели артефактов, одиночки, которым нужно было попасть в труднодоступные места. Максим водил всех, кто платил честно и не пытался его кинуть. Позывной "Заблудышь" он получил после одного случая на Агропроме, спустя год после того, как остался в Зоне. Вел группу из четырех опытных сталкеров к старым лабораториям. Маршрут был сложный нужно было обойти патрули военных и несколько опасных аномальных зон. Максим повел их каким-то странным маршрутом: через полуразрушенные здания, подвалы, заваленные коридоры, вокруг аномальных полей, которые сталкеры даже не знали. Один из группы, нервный новичок, который только недавно пришел в Зону, начал паниковать на полпути. "Мы заблудились! Ты, Заблудышь гребаный, нас в ловушку ведешь! Ты вообще знаешь, куда идешь?" орал он, хватаясь за автомат. Остальные тоже начали нервничать маршрут действительно был странным, непонятным. Максим промолчал, даже не обернулся. Просто шел вперед, сверяясь с картой в голове. Вывел их точно в назначенную точку, минув засаду военных, которые перекрыли обычный маршрут, и три смертельных аномалии, которые появились недавно. Когда группа добралась до цели целой и невредимой, тот самый новичок, который орал на Максима, подошел и извинился. "Прости, Заблудышь, я дурак. Ты реально знаешь, что делаешь". С тех пор прозвище прилипло. Другие сталкеры подхватили называли его Заблудышем с ироничной усмешкой, потому что с ним точно не заблудишься. Максим не обиделся. В Зоне такие прозвища знак уважения. К тому же ирония помогает выжить в этом мире, где смерть ходит за спиной каждый день.

Со временем Максим понял главное правило Зоны - кто владеет информацией, тот выживает и богатеет. Он начал тратить большую часть заработанных денег на покупку сведений у других сталкеров. Кто куда ходил, где появились новые аномалии, кто кого кинул, где спрятаны тайники, какие группировки что планируют, где военные усилили патрули, какие ученые готовят экспедиции. Максим скупал информацию жадно, записывал все в свои потрепанные блокноты, систематизировал, проверял. У него появилась своя сеть информаторов по всей Зоне - бармены на базах, одиночки на выселках, мелкие контрабандисты, даже пара продажных военных на блокпостах. Максим щедро платил за достоверную информацию и жестоко расправлялся с теми, кто продавал ему липу. Один раз повесил предателя, который слил его местонахождение бандитам, на ржавой арматуре посреди аномального поля - труп висел там неделю, как предупреждение остальным. Когда денег не хватало или информация была слишком ценной, чтобы ее покупать, Максим сам шел разведывать. Он стал мастером скрытного перемещения - умел подкрадываться бесшумно, прятаться в тенях, подслушивать разговоры, читать следы на земле. Мог вытянуть нужные сведения из пьяного языка в баре, мог подкупить нужного человека, мог запугать, если требовалось. В его блокнотах скопились карты тайников, схемы патрулей военных, списки предателей и должников, описания новых аномалий, маршруты безопасных проходов. Та самая школьная привычка записывать и систематизировать информацию превратилась в профессиональный навык, который приносил деньги и спасал жизни. Физическая форма, наработанная годами тренировок на турниках и в армии, позволяла Максиму ходить туда, куда другие не сунулись бы. Он мог пройти тридцать километров с полной выкладкой, мог таскать на себе раненого напарника, мог драться, когда припрет. Сила и выносливость давали преимущество в схватках и долгих переходах. Максим следил за питанием даже в Зоне — понимал, что тело нужно поддерживать, что оно его главный инструмент. Ел консервы, тушенку, что доставал на базах, но всегда плотно и регулярно. Не пил много алкоголя, в отличие от многих сталкеров, понимал, что в Зоне пьяным долго не проживешь. Иногда позволял себе по стопке водки вечером, для согрева и расслабления, но не больше.

Прошло шесть лет с тех пор, как Максим попал в Зону. За это время он стал одним из самых уважаемых проводников и информаторов. В Зоне его знают и уважают за профессионализм, но опасаются за крутой нрав. Максим не прощает обмана и не дает вторых шансов. Если кто-то пытается его кинуть — жди проблем. Он может выследить, он может наказать, он может сделать так, что ты пожалеешь, что вообще связался с ним. Но при этом те, кто работают с ним честно, получают надежного партнера. Он никогда не бросает напарника в беде, всегда выполняет

 

[debilebany123]

Готово.

---

Рождение и детство.
​

Максим Ильич родился в 1977 году, в небольшом промышленном городке на востоке Украины, в самом обычном панельном доме на окраине. Город был типичным для постсоветского пространства серые многоэтажки, завод, который дымил с утра до вечера, пыльные дворы с облупленными детскими площадками и металлическими турниками. Здесь все друг друга знали, здесь жизнь текла размеренно и предсказуемо. Родился Максим в конце зимы, когда снег уже начинал таять, а воздух пах весной и заводским дымом. Его родители, Илья Петрович и Анна Васильевна, были простыми людьми, из тех, кто всю жизнь работал руками и не ждал от судьбы больших подарков. Отец, Илья Петрович, был механиком на местном машиностроительном заводе. Высокий, широкоплечий мужик с вечно замасленными руками и глубокими морщинами на лице. Он умел чинить все от старых советских автомобилей до сложного заводского оборудования. Коллеги уважали его за золотые руки и честность, начальство ценило за то, что работал без простоев и никогда не жаловался. Илья Петрович был человеком немногословным, суровым на вид, но добрым в душе. Он не умел говорить красивых слов, не обнимал сына на людях, но любил его по-своему учил жизни через дело. С пяти лет брал Максима в гараж, показывал, как разбирать моторы, как работать с инструментами, как не бояться грязной работы. "Мужик должен уметь все сам починить" говорил отец, и Максим впитывал эти уроки как губка. Мать, Анна Васильевна, работала медсестрой в районной больнице. Невысокая, худощавая женщина с усталыми глазами и добрым сердцем. Она вкалывала в две смены, чтобы семья могла жить чуть лучше. Приходила домой вымотанная, но всегда находила силы накормить семью, проверить уроки у Максима, выслушать его школьные истории. Анна Васильевна была полной противоположностью мужу - эмоциональная, заботливая, всегда готовая приласкать и пожалеть. Но при этом в ней была та стальная практичность, которую дает работа в больнице. Она не паниковала, когда Максим разбивал колени или приходил с синяками после драк во дворе - быстро обрабатывала раны, бинтовала, приговаривая: "Ничего страшного, заживет". От матери Максим научился не раскисать в сложных ситуациях и всегда находить

выход.
Семья жила небогато зарплаты родителей едва хватало на жизнь. Но Максим никогда не чувствовал себя обделенным. Родители вкладывали в него все, что могли. Отец учил его быть сильным и самостоятельным, мать - добрым и человечным. Они не могли купить ему дорогих игрушек или модной одежды, но дали то, что важнее - любовь, заботу и правильные ценности. В доме всегда пахло домашней едой, стояла чистота, и была атмосфера тепла, несмотря на все трудности. По вечерам они сидели втроем за столом - отец рассказывал про завод, мать про больницу, Максим про школу. Это были простые, тихие вечера, которые Максим потом будет вспоминать в Зоне с тоской. У Максима не было братьев или сестер до определенного момента. Родители долго решались на второго ребенка - денег было мало, жилье тесное. Максим рос единственным сыном, и все внимание родителей доставалось ему. Он был самостоятельным ребенком - с детства умел занять себя сам, не канючил, не требовал лишнего. Во дворе пропадал с утра до вечера, играл с мальчишками в войнушку, лазил по стройкам и заброшенным зданиям, исследовал окрестности городка. У него была феноменальная память на места - один раз пройдет по какой-то тропинке в лесополосе за городом, и уже не заблудится. Мать удивлялась водила его в детстве в соседний район к родственникам всего пару раз, а он потом сам туда дорогу находил, хотя идти надо было через полгорода. Когда Максиму было двенадцать, у него родился младший брат - Денис. Это было неожиданностью для всех, включая родителей. Анна Васильевна была уже немолода для родов, врачи отговаривали, но она решилась. Максим встретил появление брата спокойно, без ревности. Наоборот, почувствовал ответственность - теперь он старший, теперь должен защищать и учить. Денис рос совсем другим - шумным, веселым, общительным. Если Максим был замкнутым и серьезным, то Денис мог разговорить кого угодно. Максим присматривал за братом, водил его по двору, защищал от хулиганов, учил тому, чему сам научился. Между ними была большая разница в возрасте, но они были близки.

Школьные годы Максима были обычными для парня из рабочего района. Он учился средне, без особого рвения. Точные науки давались легко - математика, физика шли как по маслу, задачи щелкал быстро и без напряга. А вот с гуманитарными были проблемы — литература казалась скучной, историю он не любил, сочинения писал из-под палки. Учителя говорили, что он мог бы учиться лучше, если бы захотел, но Максиму было все равно. Школа была обязаловкой, которую надо было пройти, не более того. Единственным предметом, который по-настоящему увлекал Максима, была география. Он мог часами сидеть над картами, изучать рельеф местности, запоминать названия городов, рек, горных хребтов, стран. У него была невероятная способность - достаточно один раз посмотреть на карту, и он уже помнил ее в деталях. Учительница географии, пожилая женщина по имени Лидия Степановна, говорила, что у него дар - феноменальная пространственная память и чувство местности. Она ставила ему пятерки, хвалила перед классом, предлагала участвовать в олимпиадах. Максим отказывался - не любил выделяться, не любил внимание. Но география оставалась его тихой страстью. Он даже собирал старые советские карты - находил их на барахолках, выпрашивал у знакомых отца. Дома у него была целая коробка с картами разных масштабов и регионов. После уроков Максим почти не задерживался дома. Делал уроки быстро, обычно прямо на перемене или в автобусе по дороге домой, а потом пропадал на улице до темноты. Его излюбленным местом были турники около школы. Старые советские турники - ржавые, облупленные, но крепкие. Там собиралась компания таких же парней, кто качался и тренировался. Максим пришел туда лет в тринадцать - худой, долговязый подросток. Старшие пацаны сначала посмеивались, но он не сдавался. Подтягивался до отказа, отжимался на брусьях, делал попытки выхода силой. Падал, вставал, пробовал снова. Упорство сделало свое дело - к пятнадцати годам он уже мог подтянуться двадцать раз, делал выходы на две руки, отжимался на брусьях по пятьдесят раз. К выпускному классу Максим был одним из самых физически развитых парней в школе - широкие плечи, крепкие руки, жилистое тело без грамма лишнего жира. Он не был огромным качком, но был сильным и выносливым. Мог пробежать кросс на несколько километров без одышки, мог таскать тяжести, мог драться, если прижмет.

Драться Максим не любил. Он не был задирой, не лез в конфликты, не искал приключений на свою голову. Но если доводили - мог постоять за себя и за друзей. В школе его побаивались местные хулиганы - знали, что Максим, хоть и тихий, но в обиду себя не даст. Пару раз были стычки, когда приходилось заступаться за младших или за друзей. Максим дрался жестко, без понтов - просто делал свое дело, быстро и эффективно. После таких случаев его оставляли в покое. Питался Максим всегда хорошо, благодаря матери. Анна Васильевна следила за этим строго, почти маниакально. Каши по утрам - овсянка, гречка, рис. На обед - мясо, овощи, суп. Вечером - снова плотный ужин. Даже когда в городке было туго с деньгами, когда задерживали зарплаты на заводе и в больнице, мать умудрялась накормить семью плотно и вкусно. Она делала домашние заготовки на зиму - консервировала овощи, варила варенье, солила огурцы и помидоры на маленьком огороде у бабушки за городом. У Максима всегда был хороший аппетит после тренировок на турниках он мог съесть огромную порцию и добавку попросить. Мать только радовалась - растет сын здоровым и крепким. Благодаря такому питанию и активному образу жизни у Максима был хороший иммунитет. Он почти не болел, быстро восстанавливался после травм, всегда был полон энергии. Эта привычка правильно питаться осталась с ним и потом, даже в армии, даже в Зоне он всегда следил за тем, чтобы есть регулярно и плотно, понимал, что тело - это инструмент, который нужно поддерживать. После школы особого выбора у Максима не было. Денег на университет у семьи не было, да и сам он не горел желанием учиться дальше. Родители предложили техникум, но Максим решил иначе пошел служить в армию. Отец считал, что мужчина должен пройти через это, закалиться, научиться дисциплине. Максим не спорил армия казалась логичным шагом. Призвался он без проблем здоровье

отличное, физическая форма на высоте, проблем с законом нет. Служба далась легко, проще, чем многим другим призывникам. Физическая подготовка была на высоте - нормативы сдавал с запасом, кроссы бегал легко, подтягивался больше всех в роте. Дедовщина его почти не коснулась -старослужащие быстро поняли, что Максим не из тех, кого можно гнобить безнаказанно. Он не лез в драки, но и не прогибался. Один раз пришлось поставить на место наглого деда -после этого к нему относились с уважением. Дисциплину Максим понимал с полуслова -привык слушаться родителей, привык делать то, что надо, а не то, что хочется. Командиры его ценили за исполнительность и надежность. Особенно хорошо у Максима шло ориентирование на местности. Это было его коньком еще со школы, а в армии этот навык расцвел полностью. На учениях он всегда безошибочно находил дорогу, даже в незнакомой местности, даже ночью. Мог по карте и компасу вывести подразделение куда угодно, не заблудившись. Командир роты даже хотел отправить его на курсы разведчиков, но Максим отказался - не хотел связывать жизнь с армией надолго. Отслужил срочную службу, а потом остался контрактом еще на два года. Платили неплохо, жизнь была предсказуемой, плюс появилась возможность помогать родителям деньгами. Младший брат Денис как раз пошел в школу, семье были нужны деньги.

---

Предложение и легкий заработок.​

После армии Максим вернулся в родной городок. Работу нашел быстро - его армейский командир дал рекомендацию, и Максима взяли в частную охранную компанию. Работа была разная: охрана промышленных объектов, сопровождение грузов, иногда - более деликатные задачи, о которых не принято было распространяться. Платили прилично, гораздо лучше, чем на заводе у отца. Максим начал откладывать деньги, думал обзавестись своим жильем, может, даже машину купить. Жизнь наладилась. Родители были довольны - сын при деле, зарабатывает, помогает семье. Младший брат Денис подрастал, учился уже в старших классах, был гордостью родителей - умный, общительный, с золотыми руками и светлой головой.
Все рухнуло в один момент. Максиму было двадцать восемь лет, когда Денис, которому только исполнилось двадцать, связался с какой-то сомнительной компанией. Парень поступил в технический университет, учился на инженера, но денег в семье все равно не хватало. Кто-то из его однокурсников предложил Денису легкий заработок - съездить "в одно место на Украине", помочь с транспортировкой какого-то оборудования. Обещали хорошие деньги за пару недель работы. Денис загорелся идеей - хотел помочь родителям, хотел сам заработать на жизнь, не быть обузой. Максим запрещал, чуял неладное, говорил, что легких денег не бывает, что это пахнет криминалом. Но Денис не послушал - у него был свой характер, он считал себя взрослым, способным принимать решения. Поругались они тогда крепко. Денис уехал, несмотря на все уговоры. Через три недели пришло сообщение от тех, кто нанял Дениса. Официальное, сухое: ваш брат пропал без вести в окрестностях Зоны отчуждения Чернобыльской АЭС, поиски не дали результатов. Максим помнит лицо матери, когда он сказал ей эту новость. Анна Васильевна постарела на десять лет за одну секунду. Отец ничего не сказал, просто встал и ушел в гараж - там он просидел до ночи, один, в темноте. Родители не плакали, не кричали - они просто замерли, как будто жизнь из них вытекла. Максим бросил работу на следующий же день. Собрал все свои сбережения, использовал все связи, которые наработал за годы службы в армии и ЧОПе. Нашел людей, которые могли помочь перейти оцепление вокруг Зоны. Заплатил кучу денег проводнику, который довел его до первой базы сталкеров на Кордоне. Дальше пошел сам. Искал брата полгода. Обошел Свалку, где, по слухам, находили тела неудачников, которые лезли в Зону за легкими деньгами. Прочесал Кордон, расспрашивал сталкеров, показывал фотографию брата. Дошел до Агропрома, рискуя жизнью, пробираясь мимо военных патрулей и аномалий. Нашел он только обгоревший медальон с инициалами Дениса на куче

пепла возле аномального поля на окраине Свалки. Рядом валялись обрывки одежды, обгоревший рюкзак. Кто-то из местных сталкеров сказал, что здесь, вероятно, парень попал в аномалию "Жарка" — она выжигает все живое за секунды, не оставляя шанса. Максим сидел возле того места до вечера, держа в руках медальон. Он не плакал — слез не было, только пустота внутри и глухая, тяжелая боль. Младший брат, которого он защищал, которого учил жизни, которого любил, сгорел где-то здесь, в этой проклятой Зоне, из-за чужой жадности и собственной глупости. Когда Максим понял, что брат мертв, он понял и другое: возвращаться на Большую землю ему больше незачем. Он мог привезти родителям медальон, но какой в этом смысл? Это только добьет их окончательно. Он позвонил матери из Кордона, сказал, что Денис погиб, что он нашел его вещи, что все кончено. Анна Васильевна заплакала в трубку, а отец забрал телефон и просто положил трубку, не сказав ни слова. Максим понял, что родители похоронили надежду раньше, чем он вернулся с медальоном. Они не хотели его видеть — он напоминал им о потере, он был живым укором. Младший, любимый, умный Денис умер, а старший, грубый, простой Максим остался жив. Несправедливо. Больно. Максим остался в Зоне. Не из-за отчаяния, не из-за желания умереть. Просто ему некуда было идти. Родители отдалились, друзей на Большой земле почти не осталось, работу он бросил. А здесь, в Зоне, он хотя бы чувствовал, что близок к брату, что находится там, где тот провел последние дни. Да и жизнь в Зоне оказалась ему по нраву — опасная, честная, без лишних слов и пустых обещаний. Здесь все просто: выживаешь или умираешь, держишь слово или получаешь пулю. Никакой фальши, никакого притворства. Первые месяцы были адом. Максим чуть не погиб десяток раз — попадал в аномалии, которые не заметил, ввязывался в перестрелки с бандитами, голодал, когда кончались припасы. Но он быстро учился. Та самая школьная любовь к картам, умение ориентироваться и феноменальная память сослужили службу. Максим начал запоминать тропы, расположение аномалий, безопасные маршруты. Достал у одного сталкера самодельную карту Зоны, изучил ее до дыр, потом начал дополнять своими пометками. К этому добавилась армейская подготовка и физическая форма — он мог идти сутками, таскать тяжелые грузы, драться, если прижмет. Максим выживал там, где другие новички гибли.

---

---

Стал проводником он почти случайно. Вывел одну группу ученых через Мясорубку - опасный участок на подходе к лабораториям, где сосредоточены десятки аномалий. Маршрут считался самоубийством, большинство проводников отказывались туда идти. Но Максим изучил местность, нашел узкий проход между аномальными полями, провел группу без потерь. Ученые заплатили щедро, гораздо больше, чем он зарабатывал на сопровождении мелких контрабандистов. Слух пошел по Зоне: есть проводник, который знает все тропы, который не боится самых опасных мест, который выведет живым, даже если задача кажется безнадежной. Начали обращаться: ученые, контрабандисты, искатели артефактов, одиночки, которым нужно было попасть в труднодоступные места. Максим водил всех, кто платил честно и не пытался его кинуть. Позывной "Заблудышь" он получил после одного случая на Агропроме, спустя год после того, как остался в Зоне. Вел группу из четырех опытных сталкеров к старым лабораториям. Маршрут был сложный нужно было обойти патрули военных и несколько опасных аномальных зон. Максим повел их каким-то странным маршрутом: через полуразрушенные здания, подвалы, заваленные коридоры, вокруг аномальных полей, которые сталкеры даже не знали. Один из группы, нервный новичок, который только недавно пришел в Зону, начал паниковать на полпути. "Мы заблудились! Ты, Заблудышь гребаный, нас в ловушку ведешь! Ты вообще знаешь, куда идешь?" орал он, хватаясь за автомат. Остальные тоже начали нервничать маршрут действительно был странным, непонятным. Максим промолчал, даже не обернулся. Просто шел вперед, сверяясь с картой в голове. Вывел их точно в назначенную точку, минув засаду военных, которые перекрыли обычный маршрут, и три смертельных аномалии, которые появились недавно. Когда группа добралась до цели целой и невредимой, тот самый новичок, который орал на Максима, подошел и извинился. "Прости, Заблудышь, я дурак. Ты реально знаешь, что делаешь". С тех пор прозвище прилипло. Другие сталкеры подхватили называли его Заблудышем с ироничной усмешкой, потому что с ним точно не заблудишься. Максим не обиделся. В Зоне такие прозвища знак уважения. К тому же ирония помогает выжить в этом мире, где смерть ходит за спиной каждый день.

Со временем Максим понял главное правило Зоны - кто владеет информацией, тот выживает и богатеет. Он начал тратить большую часть заработанных денег на покупку сведений у других сталкеров. Кто куда ходил, где появились новые аномалии, кто кого кинул, где спрятаны тайники, какие группировки что планируют, где военные усилили патрули, какие ученые готовят экспедиции. Максим скупал информацию жадно, записывал все в свои потрепанные блокноты, систематизировал, проверял. У него появилась своя сеть информаторов по всей Зоне - бармены на базах, одиночки на выселках, мелкие контрабандисты, даже пара продажных военных на блокпостах. Максим щедро платил за достоверную информацию и жестоко расправлялся с теми, кто продавал ему липу. Один раз повесил предателя, который слил его местонахождение бандитам, на ржавой арматуре посреди аномального поля - труп висел там неделю, как предупреждение остальным. Когда денег не хватало или информация была слишком ценной, чтобы ее покупать, Максим сам шел разведывать. Он стал мастером скрытного перемещения - умел подкрадываться бесшумно, прятаться в тенях, подслушивать разговоры, читать следы на земле. Мог вытянуть нужные сведения из пьяного языка в баре, мог подкупить нужного человека, мог запугать, если требовалось. В его блокнотах скопились карты тайников, схемы патрулей военных, списки предателей и должников, описания новых аномалий, маршруты безопасных проходов. Та самая школьная привычка записывать и систематизировать информацию превратилась в профессиональный навык, который приносил деньги и спасал жизни. Физическая форма, наработанная годами тренировок на турниках и в армии, позволяла Максиму ходить туда, куда другие не сунулись бы. Он мог пройти тридцать километров с полной выкладкой, мог таскать на себе раненого напарника, мог драться, когда припрет. Сила и выносливость давали преимущество в схватках и долгих переходах. Максим следил за питанием даже в Зоне — понимал, что тело нужно поддерживать, что оно его главный инструмент. Ел консервы, тушенку, что доставал на базах, но всегда плотно и регулярно. Не пил много алкоголя, в отличие от многих сталкеров, понимал, что в Зоне пьяным долго не проживешь. Иногда позволял себе по стопке водки вечером, для согрева и расслабления, но не больше.

Прошло шесть лет с тех пор, как Максим попал в Зону. За это время он стал одним из самых уважаемых проводников и информаторов. В Зоне его знают и уважают за профессионализм, но опасаются за крутой нрав. Максим не прощает обмана и не дает вторых шансов. Если кто-то пытается его кинуть — жди проблем. Он может выследить, он может наказать, он может сделать так, что ты пожалеешь, что вообще связался с ним. Но при этом те, кто работают с ним честно, получают надежного партнера. Он никогда не бросает напарника в беде, всегда выполняет.

 

[mef]

беру на себя

 

[mef]

---

Рождение и детство.
​

Максим Ильич родился в 1977 году, в небольшом промышленном городке на востоке Украины, в самом обычном панельном доме на окраине. Город был типичным для постсоветского пространства серые многоэтажки, завод, который дымил с утра до вечера, пыльные дворы с облупленными детскими площадками и металлическими турниками. Здесь все друг друга знали, здесь жизнь текла размеренно и предсказуемо. Родился Максим в конце зимы, когда снег уже начинал таять, а воздух пах весной и заводским дымом. Его родители, Илья Петрович и Анна Васильевна, были простыми людьми, из тех, кто всю жизнь работал руками и не ждал от судьбы больших подарков. Отец, Илья Петрович, был механиком на местном машиностроительном заводе. Высокий, широкоплечий мужик с вечно замасленными руками и глубокими морщинами на лице. Он умел чинить все от старых советских автомобилей до сложного заводского оборудования. Коллеги уважали его за золотые руки и честность, начальство ценило за то, что работал без простоев и никогда не жаловался. Илья Петрович был человеком немногословным, суровым на вид, но добрым в душе. Он не умел говорить красивых слов, не обнимал сына на людях, но любил его по-своему учил жизни через дело. С пяти лет брал Максима в гараж, показывал, как разбирать моторы, как работать с инструментами, как не бояться грязной работы. "Мужик должен уметь все сам починить" говорил отец, и Максим впитывал эти уроки как губка. Мать, Анна Васильевна, работала медсестрой в районной больнице. Невысокая, худощавая женщина с усталыми глазами и добрым сердцем. Она вкалывала в две смены, чтобы семья могла жить чуть лучше. Приходила домой вымотанная, но всегда находила силы накормить семью, проверить уроки у Максима, выслушать его школьные истории. Анна Васильевна была полной противоположностью мужу - эмоциональная, заботливая, всегда готовая приласкать и пожалеть. Но при этом в ней была та стальная практичность, которую дает работа в больнице. Она не паниковала, когда Максим разбивал колени или приходил с синяками после драк во дворе - быстро обрабатывала раны, бинтовала, приговаривая: "Ничего страшного, заживет". От матери Максим научился не раскисать в сложных ситуациях и всегда находить

выход.
Семья жила небогато зарплаты родителей едва хватало на жизнь. Но Максим никогда не чувствовал себя обделенным. Родители вкладывали в него все, что могли. Отец учил его быть сильным и самостоятельным, мать - добрым и человечным. Они не могли купить ему дорогих игрушек или модной одежды, но дали то, что важнее - любовь, заботу и правильные ценности. В доме всегда пахло домашней едой, стояла чистота, и была атмосфера тепла, несмотря на все трудности. По вечерам они сидели втроем за столом - отец рассказывал про завод, мать про больницу, Максим про школу. Это были простые, тихие вечера, которые Максим потом будет вспоминать в Зоне с тоской. У Максима не было братьев или сестер до определенного момента. Родители долго решались на второго ребенка - денег было мало, жилье тесное. Максим рос единственным сыном, и все внимание родителей доставалось ему. Он был самостоятельным ребенком - с детства умел занять себя сам, не канючил, не требовал лишнего. Во дворе пропадал с утра до вечера, играл с мальчишками в войнушку, лазил по стройкам и заброшенным зданиям, исследовал окрестности городка. У него была феноменальная память на места - один раз пройдет по какой-то тропинке в лесополосе за городом, и уже не заблудится. Мать удивлялась водила его в детстве в соседний район к родственникам всего пару раз, а он потом сам туда дорогу находил, хотя идти надо было через полгорода. Когда Максиму было двенадцать, у него родился младший брат - Денис. Это было неожиданностью для всех, включая родителей. Анна Васильевна была уже немолода для родов, врачи отговаривали, но она решилась. Максим встретил появление брата спокойно, без ревности. Наоборот, почувствовал ответственность - теперь он старший, теперь должен защищать и учить. Денис рос совсем другим - шумным, веселым, общительным. Если Максим был замкнутым и серьезным, то Денис мог разговорить кого угодно. Максим присматривал за братом, водил его по двору, защищал от хулиганов, учил тому, чему сам научился. Между ними была большая разница в возрасте, но они были близки.

Школьные годы Максима были обычными для парня из рабочего района. Он учился средне, без особого рвения. Точные науки давались легко - математика, физика шли как по маслу, задачи щелкал быстро и без напряга. А вот с гуманитарными были проблемы — литература казалась скучной, историю он не любил, сочинения писал из-под палки. Учителя говорили, что он мог бы учиться лучше, если бы захотел, но Максиму было все равно. Школа была обязаловкой, которую надо было пройти, не более того. Единственным предметом, который по-настоящему увлекал Максима, была география. Он мог часами сидеть над картами, изучать рельеф местности, запоминать названия городов, рек, горных хребтов, стран. У него была невероятная способность - достаточно один раз посмотреть на карту, и он уже помнил ее в деталях. Учительница географии, пожилая женщина по имени Лидия Степановна, говорила, что у него дар - феноменальная пространственная память и чувство местности. Она ставила ему пятерки, хвалила перед классом, предлагала участвовать в олимпиадах. Максим отказывался - не любил выделяться, не любил внимание. Но география оставалась его тихой страстью. Он даже собирал старые советские карты - находил их на барахолках, выпрашивал у знакомых отца. Дома у него была целая коробка с картами разных масштабов и регионов. После уроков Максим почти не задерживался дома. Делал уроки быстро, обычно прямо на перемене или в автобусе по дороге домой, а потом пропадал на улице до темноты. Его излюбленным местом были турники около школы. Старые советские турники - ржавые, облупленные, но крепкие. Там собиралась компания таких же парней, кто качался и тренировался. Максим пришел туда лет в тринадцать - худой, долговязый подросток. Старшие пацаны сначала посмеивались, но он не сдавался. Подтягивался до отказа, отжимался на брусьях, делал попытки выхода силой. Падал, вставал, пробовал снова. Упорство сделало свое дело - к пятнадцати годам он уже мог подтянуться двадцать раз, делал выходы на две руки, отжимался на брусьях по пятьдесят раз. К выпускному классу Максим был одним из самых физически развитых парней в школе - широкие плечи, крепкие руки, жилистое тело без грамма лишнего жира. Он не был огромным качком, но был сильным и выносливым. Мог пробежать кросс на несколько километров без одышки, мог таскать тяжести, мог драться, если прижмет.

Драться Максим не любил. Он не был задирой, не лез в конфликты, не искал приключений на свою голову. Но если доводили - мог постоять за себя и за друзей. В школе его побаивались местные хулиганы - знали, что Максим, хоть и тихий, но в обиду себя не даст. Пару раз были стычки, когда приходилось заступаться за младших или за друзей. Максим дрался жестко, без понтов - просто делал свое дело, быстро и эффективно. После таких случаев его оставляли в покое. Питался Максим всегда хорошо, благодаря матери. Анна Васильевна следила за этим строго, почти маниакально. Каши по утрам - овсянка, гречка, рис. На обед - мясо, овощи, суп. Вечером - снова плотный ужин. Даже когда в городке было туго с деньгами, когда задерживали зарплаты на заводе и в больнице, мать умудрялась накормить семью плотно и вкусно. Она делала домашние заготовки на зиму - консервировала овощи, варила варенье, солила огурцы и помидоры на маленьком огороде у бабушки за городом. У Максима всегда был хороший аппетит после тренировок на турниках он мог съесть огромную порцию и добавку попросить. Мать только радовалась - растет сын здоровым и крепким. Благодаря такому питанию и активному образу жизни у Максима был хороший иммунитет. Он почти не болел, быстро восстанавливался после травм, всегда был полон энергии. Эта привычка правильно питаться осталась с ним и потом, даже в армии, даже в Зоне он всегда следил за тем, чтобы есть регулярно и плотно, понимал, что тело - это инструмент, который нужно поддерживать. После школы особого выбора у Максима не было. Денег на университет у семьи не было, да и сам он не горел желанием учиться дальше. Родители предложили техникум, но Максим решил иначе пошел служить в армию. Отец считал, что мужчина должен пройти через это, закалиться, научиться дисциплине. Максим не спорил армия казалась логичным шагом. Призвался он без проблем здоровье

отличное, физическая форма на высоте, проблем с законом нет. Служба далась легко, проще, чем многим другим призывникам. Физическая подготовка была на высоте - нормативы сдавал с запасом, кроссы бегал легко, подтягивался больше всех в роте. Дедовщина его почти не коснулась -старослужащие быстро поняли, что Максим не из тех, кого можно гнобить безнаказанно. Он не лез в драки, но и не прогибался. Один раз пришлось поставить на место наглого деда -после этого к нему относились с уважением. Дисциплину Максим понимал с полуслова -привык слушаться родителей, привык делать то, что надо, а не то, что хочется. Командиры его ценили за исполнительность и надежность. Особенно хорошо у Максима шло ориентирование на местности. Это было его коньком еще со школы, а в армии этот навык расцвел полностью. На учениях он всегда безошибочно находил дорогу, даже в незнакомой местности, даже ночью. Мог по карте и компасу вывести подразделение куда угодно, не заблудившись. Командир роты даже хотел отправить его на курсы разведчиков, но Максим отказался - не хотел связывать жизнь с армией надолго. Отслужил срочную службу, а потом остался контрактом еще на два года. Платили неплохо, жизнь была предсказуемой, плюс появилась возможность помогать родителям деньгами. Младший брат Денис как раз пошел в школу, семье были нужны деньги.

---

Предложение и легкий заработок.​

После армии Максим вернулся в родной городок. Работу нашел быстро - его армейский командир дал рекомендацию, и Максима взяли в частную охранную компанию. Работа была разная: охрана промышленных объектов, сопровождение грузов, иногда - более деликатные задачи, о которых не принято было распространяться. Платили прилично, гораздо лучше, чем на заводе у отца. Максим начал откладывать деньги, думал обзавестись своим жильем, может, даже машину купить. Жизнь наладилась. Родители были довольны - сын при деле, зарабатывает, помогает семье. Младший брат Денис подрастал, учился уже в старших классах, был гордостью родителей - умный, общительный, с золотыми руками и светлой головой.
Все рухнуло в один момент. Максиму было двадцать восемь лет, когда Денис, которому только исполнилось двадцать, связался с какой-то сомнительной компанией. Парень поступил в технический университет, учился на инженера, но денег в семье все равно не хватало. Кто-то из его однокурсников предложил Денису легкий заработок - съездить "в одно место на Украине", помочь с транспортировкой какого-то оборудования. Обещали хорошие деньги за пару недель работы. Денис загорелся идеей - хотел помочь родителям, хотел сам заработать на жизнь, не быть обузой. Максим запрещал, чуял неладное, говорил, что легких денег не бывает, что это пахнет криминалом. Но Денис не послушал - у него был свой характер, он считал себя взрослым, способным принимать решения. Поругались они тогда крепко. Денис уехал, несмотря на все уговоры. Через три недели пришло сообщение от тех, кто нанял Дениса. Официальное, сухое: ваш брат пропал без вести в окрестностях Зоны отчуждения Чернобыльской АЭС, поиски не дали результатов. Максим помнит лицо матери, когда он сказал ей эту новость. Анна Васильевна постарела на десять лет за одну секунду. Отец ничего не сказал, просто встал и ушел в гараж - там он просидел до ночи, один, в темноте. Родители не плакали, не кричали - они просто замерли, как будто жизнь из них вытекла. Максим бросил работу на следующий же день. Собрал все свои сбережения, использовал все связи, которые наработал за годы службы в армии и ЧОПе. Нашел людей, которые могли помочь перейти оцепление вокруг Зоны. Заплатил кучу денег проводнику, который довел его до первой базы сталкеров на Кордоне. Дальше пошел сам. Искал брата полгода. Обошел Свалку, где, по слухам, находили тела неудачников, которые лезли в Зону за легкими деньгами. Прочесал Кордон, расспрашивал сталкеров, показывал фотографию брата. Дошел до Агропрома, рискуя жизнью, пробираясь мимо военных патрулей и аномалий. Нашел он только обгоревший медальон с инициалами Дениса на куче

пепла возле аномального поля на окраине Свалки. Рядом валялись обрывки одежды, обгоревший рюкзак. Кто-то из местных сталкеров сказал, что здесь, вероятно, парень попал в аномалию "Жарка" — она выжигает все живое за секунды, не оставляя шанса. Максим сидел возле того места до вечера, держа в руках медальон. Он не плакал — слез не было, только пустота внутри и глухая, тяжелая боль. Младший брат, которого он защищал, которого учил жизни, которого любил, сгорел где-то здесь, в этой проклятой Зоне, из-за чужой жадности и собственной глупости. Когда Максим понял, что брат мертв, он понял и другое: возвращаться на Большую землю ему больше незачем. Он мог привезти родителям медальон, но какой в этом смысл? Это только добьет их окончательно. Он позвонил матери из Кордона, сказал, что Денис погиб, что он нашел его вещи, что все кончено. Анна Васильевна заплакала в трубку, а отец забрал телефон и просто положил трубку, не сказав ни слова. Максим понял, что родители похоронили надежду раньше, чем он вернулся с медальоном. Они не хотели его видеть — он напоминал им о потере, он был живым укором. Младший, любимый, умный Денис умер, а старший, грубый, простой Максим остался жив. Несправедливо. Больно. Максим остался в Зоне. Не из-за отчаяния, не из-за желания умереть. Просто ему некуда было идти. Родители отдалились, друзей на Большой земле почти не осталось, работу он бросил. А здесь, в Зоне, он хотя бы чувствовал, что близок к брату, что находится там, где тот провел последние дни. Да и жизнь в Зоне оказалась ему по нраву — опасная, честная, без лишних слов и пустых обещаний. Здесь все просто: выживаешь или умираешь, держишь слово или получаешь пулю. Никакой фальши, никакого притворства. Первые месяцы были адом. Максим чуть не погиб десяток раз — попадал в аномалии, которые не заметил, ввязывался в перестрелки с бандитами, голодал, когда кончались припасы. Но он быстро учился. Та самая школьная любовь к картам, умение ориентироваться и феноменальная память сослужили службу. Максим начал запоминать тропы, расположение аномалий, безопасные маршруты. Достал у одного сталкера самодельную карту Зоны, изучил ее до дыр, потом начал дополнять своими пометками. К этому добавилась армейская подготовка и физическая форма — он мог идти сутками, таскать тяжелые грузы, драться, если прижмет. Максим выживал там, где другие новички гибли.

---

---

Стал проводником он почти случайно. Вывел одну группу ученых через Мясорубку - опасный участок на подходе к лабораториям, где сосредоточены десятки аномалий. Маршрут считался самоубийством, большинство проводников отказывались туда идти. Но Максим изучил местность, нашел узкий проход между аномальными полями, провел группу без потерь. Ученые заплатили щедро, гораздо больше, чем он зарабатывал на сопровождении мелких контрабандистов. Слух пошел по Зоне: есть проводник, который знает все тропы, который не боится самых опасных мест, который выведет живым, даже если задача кажется безнадежной. Начали обращаться: ученые, контрабандисты, искатели артефактов, одиночки, которым нужно было попасть в труднодоступные места. Максим водил всех, кто платил честно и не пытался его кинуть. Позывной "Заблудышь" он получил после одного случая на Агропроме, спустя год после того, как остался в Зоне. Вел группу из четырех опытных сталкеров к старым лабораториям. Маршрут был сложный нужно было обойти патрули военных и несколько опасных аномальных зон. Максим повел их каким-то странным маршрутом: через полуразрушенные здания, подвалы, заваленные коридоры, вокруг аномальных полей, которые сталкеры даже не знали. Один из группы, нервный новичок, который только недавно пришел в Зону, начал паниковать на полпути. "Мы заблудились! Ты, Заблудышь гребаный, нас в ловушку ведешь! Ты вообще знаешь, куда идешь?" орал он, хватаясь за автомат. Остальные тоже начали нервничать маршрут действительно был странным, непонятным. Максим промолчал, даже не обернулся. Просто шел вперед, сверяясь с картой в голове. Вывел их точно в назначенную точку, минув засаду военных, которые перекрыли обычный маршрут, и три смертельных аномалии, которые появились недавно. Когда группа добралась до цели целой и невредимой, тот самый новичок, который орал на Максима, подошел и извинился. "Прости, Заблудышь, я дурак. Ты реально знаешь, что делаешь". С тех пор прозвище прилипло. Другие сталкеры подхватили называли его Заблудышем с ироничной усмешкой, потому что с ним точно не заблудишься. Максим не обиделся. В Зоне такие прозвища знак уважения. К тому же ирония помогает выжить в этом мире, где смерть ходит за спиной каждый день.

Со временем Максим понял главное правило Зоны - кто владеет информацией, тот выживает и богатеет. Он начал тратить большую часть заработанных денег на покупку сведений у других сталкеров. Кто куда ходил, где появились новые аномалии, кто кого кинул, где спрятаны тайники, какие группировки что планируют, где военные усилили патрули, какие ученые готовят экспедиции. Максим скупал информацию жадно, записывал все в свои потрепанные блокноты, систематизировал, проверял. У него появилась своя сеть информаторов по всей Зоне - бармены на базах, одиночки на выселках, мелкие контрабандисты, даже пара продажных военных на блокпостах. Максим щедро платил за достоверную информацию и жестоко расправлялся с теми, кто продавал ему липу. Один раз повесил предателя, который слил его местонахождение бандитам, на ржавой арматуре посреди аномального поля - труп висел там неделю, как предупреждение остальным. Когда денег не хватало или информация была слишком ценной, чтобы ее покупать, Максим сам шел разведывать. Он стал мастером скрытного перемещения - умел подкрадываться бесшумно, прятаться в тенях, подслушивать разговоры, читать следы на земле. Мог вытянуть нужные сведения из пьяного языка в баре, мог подкупить нужного человека, мог запугать, если требовалось. В его блокнотах скопились карты тайников, схемы патрулей военных, списки предателей и должников, описания новых аномалий, маршруты безопасных проходов. Та самая школьная привычка записывать и систематизировать информацию превратилась в профессиональный навык, который приносил деньги и спасал жизни. Физическая форма, наработанная годами тренировок на турниках и в армии, позволяла Максиму ходить туда, куда другие не сунулись бы. Он мог пройти тридцать километров с полной выкладкой, мог таскать на себе раненого напарника, мог драться, когда припрет. Сила и выносливость давали преимущество в схватках и долгих переходах. Максим следил за питанием даже в Зоне — понимал, что тело нужно поддерживать, что оно его главный инструмент. Ел консервы, тушенку, что доставал на базах, но всегда плотно и регулярно. Не пил много алкоголя, в отличие от многих сталкеров, понимал, что в Зоне пьяным долго не проживешь. Иногда позволял себе по стопке водки вечером, для согрева и расслабления, но не больше.

Прошло шесть лет с тех пор, как Максим попал в Зону. За это время он стал одним из самых уважаемых проводников и информаторов. В Зоне его знают и уважают за профессионализм, но опасаются за крутой нрав. Максим не прощает обмана и не дает вторых шансов. Если кто-то пытается его кинуть — жди проблем. Он может выследить, он может наказать, он может сделать так, что ты пожалеешь, что вообще связался с ним. Но при этом те, кто работают с ним честно, получают надежного партнера. Он никогда не бросает напарника в беде, всегда выполняет

на перка?

 

[debilebany123]

D

---

Рождение и детство.
​

Максим Ильич родился в 1977 году, в небольшом промышленном городке на востоке Украины, в самом обычном панельном доме на окраине. Город был типичным для постсоветского пространства серые многоэтажки, завод, который дымил с утра до вечера, пыльные дворы с облупленными детскими площадками и металлическими турниками. Здесь все друг друга знали, здесь жизнь текла размеренно и предсказуемо. Родился Максим в конце зимы, когда снег уже начинал таять, а воздух пах весной и заводским дымом. Его родители, Илья Петрович и Анна Васильевна, были простыми людьми, из тех, кто всю жизнь работал руками и не ждал от судьбы больших подарков. Отец, Илья Петрович, был механиком на местном машиностроительном заводе. Высокий, широкоплечий мужик с вечно замасленными руками и глубокими морщинами на лице. Он умел чинить все от старых советских автомобилей до сложного заводского оборудования. Коллеги уважали его за золотые руки и честность, начальство ценило за то, что работал без простоев и никогда не жаловался. Илья Петрович был человеком немногословным, суровым на вид, но добрым в душе. Он не умел говорить красивых слов, не обнимал сына на людях, но любил его по-своему учил жизни через дело. С пяти лет брал Максима в гараж, показывал, как разбирать моторы, как работать с инструментами, как не бояться грязной работы. "Мужик должен уметь все сам починить" говорил отец, и Максим впитывал эти уроки как губка. Мать, Анна Васильевна, работала медсестрой в районной больнице. Невысокая, худощавая женщина с усталыми глазами и добрым сердцем. Она вкалывала в две смены, чтобы семья могла жить чуть лучше. Приходила домой вымотанная, но всегда находила силы накормить семью, проверить уроки у Максима, выслушать его школьные истории. Анна Васильевна была полной противоположностью мужу - эмоциональная, заботливая, всегда готовая приласкать и пожалеть. Но при этом в ней была та стальная практичность, которую дает работа в больнице. Она не паниковала, когда Максим разбивал колени или приходил с синяками после драк во дворе - быстро обрабатывала раны, бинтовала, приговаривая: "Ничего страшного, заживет". От матери Максим научился не раскисать в сложных ситуациях и всегда находить

выход.
Семья жила небогато зарплаты родителей едва хватало на жизнь. Но Максим никогда не чувствовал себя обделенным. Родители вкладывали в него все, что могли. Отец учил его быть сильным и самостоятельным, мать - добрым и человечным. Они не могли купить ему дорогих игрушек или модной одежды, но дали то, что важнее - любовь, заботу и правильные ценности. В доме всегда пахло домашней едой, стояла чистота, и была атмосфера тепла, несмотря на все трудности. По вечерам они сидели втроем за столом - отец рассказывал про завод, мать про больницу, Максим про школу. Это были простые, тихие вечера, которые Максим потом будет вспоминать в Зоне с тоской. У Максима не было братьев или сестер до определенного момента. Родители долго решались на второго ребенка - денег было мало, жилье тесное. Максим рос единственным сыном, и все внимание родителей доставалось ему. Он был самостоятельным ребенком - с детства умел занять себя сам, не канючил, не требовал лишнего. Во дворе пропадал с утра до вечера, играл с мальчишками в войнушку, лазил по стройкам и заброшенным зданиям, исследовал окрестности городка. У него была феноменальная память на места - один раз пройдет по какой-то тропинке в лесополосе за городом, и уже не заблудится. Мать удивлялась водила его в детстве в соседний район к родственникам всего пару раз, а он потом сам туда дорогу находил, хотя идти надо было через полгорода. Когда Максиму было двенадцать, у него родился младший брат - Денис. Это было неожиданностью для всех, включая родителей. Анна Васильевна была уже немолода для родов, врачи отговаривали, но она решилась. Максим встретил появление брата спокойно, без ревности. Наоборот, почувствовал ответственность - теперь он старший, теперь должен защищать и учить. Денис рос совсем другим - шумным, веселым, общительным. Если Максим был замкнутым и серьезным, то Денис мог разговорить кого угодно. Максим присматривал за братом, водил его по двору, защищал от хулиганов, учил тому, чему сам научился. Между ними была большая разница в возрасте, но они были близки.

Школьные годы Максима были обычными для парня из рабочего района. Он учился средне, без особого рвения. Точные науки давались легко - математика, физика шли как по маслу, задачи щелкал быстро и без напряга. А вот с гуманитарными были проблемы — литература казалась скучной, историю он не любил, сочинения писал из-под палки. Учителя говорили, что он мог бы учиться лучше, если бы захотел, но Максиму было все равно. Школа была обязаловкой, которую надо было пройти, не более того. Единственным предметом, который по-настоящему увлекал Максима, была география. Он мог часами сидеть над картами, изучать рельеф местности, запоминать названия городов, рек, горных хребтов, стран. У него была невероятная способность - достаточно один раз посмотреть на карту, и он уже помнил ее в деталях. Учительница географии, пожилая женщина по имени Лидия Степановна, говорила, что у него дар - феноменальная пространственная память и чувство местности. Она ставила ему пятерки, хвалила перед классом, предлагала участвовать в олимпиадах. Максим отказывался - не любил выделяться, не любил внимание. Но география оставалась его тихой страстью. Он даже собирал старые советские карты - находил их на барахолках, выпрашивал у знакомых отца. Дома у него была целая коробка с картами разных масштабов и регионов. После уроков Максим почти не задерживался дома. Делал уроки быстро, обычно прямо на перемене или в автобусе по дороге домой, а потом пропадал на улице до темноты. Его излюбленным местом были турники около школы. Старые советские турники - ржавые, облупленные, но крепкие. Там собиралась компания таких же парней, кто качался и тренировался. Максим пришел туда лет в тринадцать - худой, долговязый подросток. Старшие пацаны сначала посмеивались, но он не сдавался. Подтягивался до отказа, отжимался на брусьях, делал попытки выхода силой. Падал, вставал, пробовал снова. Упорство сделало свое дело - к пятнадцати годам он уже мог подтянуться двадцать раз, делал выходы на две руки, отжимался на брусьях по пятьдесят раз. К выпускному классу Максим был одним из самых физически развитых парней в школе - широкие плечи, крепкие руки, жилистое тело без грамма лишнего жира. Он не был огромным качком, но был сильным и выносливым. Мог пробежать кросс на несколько километров без одышки, мог таскать тяжести, мог драться, если прижмет.

Драться Максим не любил. Он не был задирой, не лез в конфликты, не искал приключений на свою голову. Но если доводили - мог постоять за себя и за друзей. В школе его побаивались местные хулиганы - знали, что Максим, хоть и тихий, но в обиду себя не даст. Пару раз были стычки, когда приходилось заступаться за младших или за друзей. Максим дрался жестко, без понтов - просто делал свое дело, быстро и эффективно. После таких случаев его оставляли в покое. Питался Максим всегда хорошо, благодаря матери. Анна Васильевна следила за этим строго, почти маниакально. Каши по утрам - овсянка, гречка, рис. На обед - мясо, овощи, суп. Вечером - снова плотный ужин. Даже когда в городке было туго с деньгами, когда задерживали зарплаты на заводе и в больнице, мать умудрялась накормить семью плотно и вкусно. Она делала домашние заготовки на зиму - консервировала овощи, варила варенье, солила огурцы и помидоры на маленьком огороде у бабушки за городом. У Максима всегда был хороший аппетит после тренировок на турниках он мог съесть огромную порцию и добавку попросить. Мать только радовалась - растет сын здоровым и крепким. Благодаря такому питанию и активному образу жизни у Максима был хороший иммунитет. Он почти не болел, быстро восстанавливался после травм, всегда был полон энергии. Эта привычка правильно питаться осталась с ним и потом, даже в армии, даже в Зоне он всегда следил за тем, чтобы есть регулярно и плотно, понимал, что тело - это инструмент, который нужно поддерживать. После школы особого выбора у Максима не было. Денег на университет у семьи не было, да и сам он не горел желанием учиться дальше. Родители предложили техникум, но Максим решил иначе пошел служить в армию. Отец считал, что мужчина должен пройти через это, закалиться, научиться дисциплине. Максим не спорил армия казалась логичным шагом. Призвался он без проблем здоровье

отличное, физическая форма на высоте, проблем с законом нет. Служба далась легко, проще, чем многим другим призывникам. Физическая подготовка была на высоте - нормативы сдавал с запасом, кроссы бегал легко, подтягивался больше всех в роте. Дедовщина его почти не коснулась -старослужащие быстро поняли, что Максим не из тех, кого можно гнобить безнаказанно. Он не лез в драки, но и не прогибался. Один раз пришлось поставить на место наглого деда -после этого к нему относились с уважением. Дисциплину Максим понимал с полуслова -привык слушаться родителей, привык делать то, что надо, а не то, что хочется. Командиры его ценили за исполнительность и надежность. Особенно хорошо у Максима шло ориентирование на местности. Это было его коньком еще со школы, а в армии этот навык расцвел полностью. На учениях он всегда безошибочно находил дорогу, даже в незнакомой местности, даже ночью. Мог по карте и компасу вывести подразделение куда угодно, не заблудившись. Командир роты даже хотел отправить его на курсы разведчиков, но Максим отказался - не хотел связывать жизнь с армией надолго. Отслужил срочную службу, а потом остался контрактом еще на два года. Платили неплохо, жизнь была предсказуемой, плюс появилась возможность помогать родителям деньгами. Младший брат Денис как раз пошел в школу, семье были нужны деньги.

---

Предложение и легкий заработок.​

После армии Максим вернулся в родной городок. Работу нашел быстро - его армейский командир дал рекомендацию, и Максима взяли в частную охранную компанию. Работа была разная: охрана промышленных объектов, сопровождение грузов, иногда - более деликатные задачи, о которых не принято было распространяться. Платили прилично, гораздо лучше, чем на заводе у отца. Максим начал откладывать деньги, думал обзавестись своим жильем, может, даже машину купить. Жизнь наладилась. Родители были довольны - сын при деле, зарабатывает, помогает семье. Младший брат Денис подрастал, учился уже в старших классах, был гордостью родителей - умный, общительный, с золотыми руками и светлой головой.
Все рухнуло в один момент. Максиму было двадцать восемь лет, когда Денис, которому только исполнилось двадцать, связался с какой-то сомнительной компанией. Парень поступил в технический университет, учился на инженера, но денег в семье все равно не хватало. Кто-то из его однокурсников предложил Денису легкий заработок - съездить "в одно место на Украине", помочь с транспортировкой какого-то оборудования. Обещали хорошие деньги за пару недель работы. Денис загорелся идеей - хотел помочь родителям, хотел сам заработать на жизнь, не быть обузой. Максим запрещал, чуял неладное, говорил, что легких денег не бывает, что это пахнет криминалом. Но Денис не послушал - у него был свой характер, он считал себя взрослым, способным принимать решения. Поругались они тогда крепко. Денис уехал, несмотря на все уговоры. Через три недели пришло сообщение от тех, кто нанял Дениса. Официальное, сухое: ваш брат пропал без вести в окрестностях Зоны отчуждения Чернобыльской АЭС, поиски не дали результатов. Максим помнит лицо матери, когда он сказал ей эту новость. Анна Васильевна постарела на десять лет за одну секунду. Отец ничего не сказал, просто встал и ушел в гараж - там он просидел до ночи, один, в темноте. Родители не плакали, не кричали - они просто замерли, как будто жизнь из них вытекла. Максим бросил работу на следующий же день. Собрал все свои сбережения, использовал все связи, которые наработал за годы службы в армии и ЧОПе. Нашел людей, которые могли помочь перейти оцепление вокруг Зоны. Заплатил кучу денег проводнику, который довел его до первой базы сталкеров на Кордоне. Дальше пошел сам. Искал брата полгода. Обошел Свалку, где, по слухам, находили тела неудачников, которые лезли в Зону за легкими деньгами. Прочесал Кордон, расспрашивал сталкеров, показывал фотографию брата. Дошел до Агропрома, рискуя жизнью, пробираясь мимо военных патрулей и аномалий. Нашел он только обгоревший медальон с инициалами Дениса на куче

пепла возле аномального поля на окраине Свалки. Рядом валялись обрывки одежды, обгоревший рюкзак. Кто-то из местных сталкеров сказал, что здесь, вероятно, парень попал в аномалию "Жарка" — она выжигает все живое за секунды, не оставляя шанса. Максим сидел возле того места до вечера, держа в руках медальон. Он не плакал — слез не было, только пустота внутри и глухая, тяжелая боль. Младший брат, которого он защищал, которого учил жизни, которого любил, сгорел где-то здесь, в этой проклятой Зоне, из-за чужой жадности и собственной глупости. Когда Максим понял, что брат мертв, он понял и другое: возвращаться на Большую землю ему больше незачем. Он мог привезти родителям медальон, но какой в этом смысл? Это только добьет их окончательно. Он позвонил матери из Кордона, сказал, что Денис погиб, что он нашел его вещи, что все кончено. Анна Васильевна заплакала в трубку, а отец забрал телефон и просто положил трубку, не сказав ни слова. Максим понял, что родители похоронили надежду раньше, чем он вернулся с медальоном. Они не хотели его видеть — он напоминал им о потере, он был живым укором. Младший, любимый, умный Денис умер, а старший, грубый, простой Максим остался жив. Несправедливо. Больно. Максим остался в Зоне. Не из-за отчаяния, не из-за желания умереть. Просто ему некуда было идти. Родители отдалились, друзей на Большой земле почти не осталось, работу он бросил. А здесь, в Зоне, он хотя бы чувствовал, что близок к брату, что находится там, где тот провел последние дни. Да и жизнь в Зоне оказалась ему по нраву — опасная, честная, без лишних слов и пустых обещаний. Здесь все просто: выживаешь или умираешь, держишь слово или получаешь пулю. Никакой фальши, никакого притворства. Первые месяцы были адом. Максим чуть не погиб десяток раз — попадал в аномалии, которые не заметил, ввязывался в перестрелки с бандитами, голодал, когда кончались припасы. Но он быстро учился. Та самая школьная любовь к картам, умение ориентироваться и феноменальная память сослужили службу. Максим начал запоминать тропы, расположение аномалий, безопасные маршруты. Достал у одного сталкера самодельную карту Зоны, изучил ее до дыр, потом начал дополнять своими пометками. К этому добавилась армейская подготовка и физическая форма — он мог идти сутками, таскать тяжелые грузы, драться, если прижмет. Максим выживал там, где другие новички гибли.

---

---

Стал проводником он почти случайно. Вывел одну группу ученых через Мясорубку - опасный участок на подходе к лабораториям, где сосредоточены десятки аномалий. Маршрут считался самоубийством, большинство проводников отказывались туда идти. Но Максим изучил местность, нашел узкий проход между аномальными полями, провел группу без потерь. Ученые заплатили щедро, гораздо больше, чем он зарабатывал на сопровождении мелких контрабандистов. Слух пошел по Зоне: есть проводник, который знает все тропы, который не боится самых опасных мест, который выведет живым, даже если задача кажется безнадежной. Начали обращаться: ученые, контрабандисты, искатели артефактов, одиночки, которым нужно было попасть в труднодоступные места. Максим водил всех, кто платил честно и не пытался его кинуть. Позывной "Заблудышь" он получил после одного случая на Агропроме, спустя год после того, как остался в Зоне. Вел группу из четырех опытных сталкеров к старым лабораториям. Маршрут был сложный нужно было обойти патрули военных и несколько опасных аномальных зон. Максим повел их каким-то странным маршрутом: через полуразрушенные здания, подвалы, заваленные коридоры, вокруг аномальных полей, которые сталкеры даже не знали. Один из группы, нервный новичок, который только недавно пришел в Зону, начал паниковать на полпути. "Мы заблудились! Ты, Заблудышь гребаный, нас в ловушку ведешь! Ты вообще знаешь, куда идешь?" орал он, хватаясь за автомат. Остальные тоже начали нервничать маршрут действительно был странным, непонятным. Максим промолчал, даже не обернулся. Просто шел вперед, сверяясь с картой в голове. Вывел их точно в назначенную точку, минув засаду военных, которые перекрыли обычный маршрут, и три смертельных аномалии, которые появились недавно. Когда группа добралась до цели целой и невредимой, тот самый новичок, который орал на Максима, подошел и извинился. "Прости, Заблудышь, я дурак. Ты реально знаешь, что делаешь". С тех пор прозвище прилипло. Другие сталкеры подхватили называли его Заблудышем с ироничной усмешкой, потому что с ним точно не заблудишься. Максим не обиделся. В Зоне такие прозвища знак уважения. К тому же ирония помогает выжить в этом мире, где смерть ходит за спиной каждый день.

Со временем Максим понял главное правило Зоны - кто владеет информацией, тот выживает и богатеет. Он начал тратить большую часть заработанных денег на покупку сведений у других сталкеров. Кто куда ходил, где появились новые аномалии, кто кого кинул, где спрятаны тайники, какие группировки что планируют, где военные усилили патрули, какие ученые готовят экспедиции. Максим скупал информацию жадно, записывал все в свои потрепанные блокноты, систематизировал, проверял. У него появилась своя сеть информаторов по всей Зоне - бармены на базах, одиночки на выселках, мелкие контрабандисты, даже пара продажных военных на блокпостах. Максим щедро платил за достоверную информацию и жестоко расправлялся с теми, кто продавал ему липу. Один раз повесил предателя, который слил его местонахождение бандитам, на ржавой арматуре посреди аномального поля - труп висел там неделю, как предупреждение остальным. Когда денег не хватало или информация была слишком ценной, чтобы ее покупать, Максим сам шел разведывать. Он стал мастером скрытного перемещения - умел подкрадываться бесшумно, прятаться в тенях, подслушивать разговоры, читать следы на земле. Мог вытянуть нужные сведения из пьяного языка в баре, мог подкупить нужного человека, мог запугать, если требовалось. В его блокнотах скопились карты тайников, схемы патрулей военных, списки предателей и должников, описания новых аномалий, маршруты безопасных проходов. Та самая школьная привычка записывать и систематизировать информацию превратилась в профессиональный навык, который приносил деньги и спасал жизни. Физическая форма, наработанная годами тренировок на турниках и в армии, позволяла Максиму ходить туда, куда другие не сунулись бы. Он мог пройти тридцать километров с полной выкладкой, мог таскать на себе раненого напарника, мог драться, когда припрет. Сила и выносливость давали преимущество в схватках и долгих переходах. Максим следил за питанием даже в Зоне — понимал, что тело нужно поддерживать, что оно его главный инструмент. Ел консервы, тушенку, что доставал на базах, но всегда плотно и регулярно. Не пил много алкоголя, в отличие от многих сталкеров, понимал, что в Зоне пьяным долго не проживешь. Иногда позволял себе по стопке водки вечером, для согрева и расслабления, но не больше.

Прошло шесть лет с тех пор, как Максим попал в Зону. За это время он стал одним из самых уважаемых проводников и информаторов. В Зоне его знают и уважают за профессионализм, но опасаются за крутой нрав. Максим не прощает обмана и не дает вторых шансов. Если кто-то пытается его кинуть — жди проблем. Он может выследить, он может наказать, он может сделать так, что ты пожалеешь, что вообще связался с ним. Но при этом те, кто работают с ним честно, получают надежного партнера. Он никогда не бросает напарника в беде, всегда выполняет.

на перка?

Да, Проводник.

 

[mef]

Отличная работа. Одобрено на перка. Оценка - высокая.

Попрошу тебя в течении суток создать топик персонажа и оформить всё грамотно. Хорошей игры!