- 516
- 414
Гробовую тишину лесной чащи разорвали короткие очереди калашникова. Теперь всё живое на пару километров знало о нашем присутствии, и возможно, это сулит неприятности. Но этот момент я не думал об этом. Присутствие взгляда на затылке ощущалось с полчаса, возможно поэтому я ещё дышу. Стая псевдопсов напала внезапно, как полагается хищникам, однако в мои планы не входило становиться обедом. Одну из псин я срезал длинной очередью в момент её броска к моей шее, по чистой случайности направив ствол на её тушку в нужный момент. Однако на этом проблемы не заканчивались. Стая была не особо крупная. Пятясь назад и отгоняя хищников одиночными я успел насчитать четыре особи. Поведение этой своры указывало на то, что они не то, чтобы голодные, но закусить парой сталкеров были не против. Поэтому не рвались на пули, а скорее окружали нас.
Их план я понял слишком поздно, уже когда напарник провалился по пояс в трясину. Не сдержав визг он чуть ли не с головой нырнул в болото, забрав моё внимание на толику секунды. Этого мгновения хватило, чтобы стая перешла в атаку. Длинные очереди эхом разнеслись по всему лесу. Я далеко не лучший стрелок, но двух молодых шавок, что пошли первыми я успел ранить и это был шанс. Как и всегда я пытался анализировать ситуацию, продумать следующий шаг. Но, казалось, в этот раз всё было против меня. Судорога начала сковывать руку, потому что я забыл выпить препараты. Переведя ствол на вожака стаи, я кое-как зажал спусковой крючок. Пули впились в еле живые деревья и разорвали землю перед несущимся на меня зверем." АК" выдал характерный, говорящий о скорой кончине ЩЕЛЧОК.
"Бля-я-ять!" - единственная, мысль которая пронеслась в моей голове.
Я успел лишь выставить автомат перед собой, когда туша весом почти с меня снесла меня с ног. Судорога всё усиливалась, когти твари впились в бронежилет, всё лицо забрызгало слюной пса, а клыки клацали в опасной близости от шеи.
Очередной выстрел вернул в реальность. В тот же момент голова мутанта треснула и на меня брызнула его кровь. Псина рухнула на меня всем весом, напрочь сбив дыхание. Всё это заняло от силы минуту. Хотя казалось, что схватка длится вечность. Стихло, хотя стук крови в висках, казалось, может контузить.
"Я не... Я не могу! Не могу вылезти! Быстрее!" - истерично кричал мой тонущий спаситель. Не без труда, скинув пса с себя, я поковылял к болоту попутно перебирая глазами землю, в попытках найти хоть что-то похожее на крепкую палку. Рука отнималась, но это стало не первостепенной проблемой.
Спасти напарника из зловонной ловушки было самым простым из того, что произошло за последнее время. Но его выражение лица выражало облегчение. Сложно было понять, что больше его испугало, стая или вонючее болото.
"Ты это.." - прохрипел я. - "Спасибо, выручил".
"И ты тоже... Да." - чуть ли не шёпотом ответил напарник.
Пришлось делать привал. Идти было тяжело, ныли раны после схватки, горели лёгкие не восстановившиеся после болезни. Зона - это место для компромиссов. Двигаться ночью очень опасно. Хотя слово "опасно" даже не пару процентов не описывает насколько это плохая затея. Однако, я всё же планировал дойти без привалов, но измотанность дала о себе знать.
Необычайно тёмный лес, из-за затянутого свинцовыми тучами неба без единой звезды, окружал нашу временную стоянку. Тускло догорал костёр, подпитываемый трухлявыми ветками, выбивая из пустоты силуэты покорёженных, скрученных деревьев. Вспоминался учитель, хотя, скорее наставник, да будет легка его доля... Сколько раз он вдалбливал мне: "Костёр на привале это полный пиздец. То же самое, что мишень себе нарисовать на лбу. Лучше замёрзнуть, чем привлечь к себе всю округу." И он, несомненно, был прав. , Я в отличие от моего новоиспечённого напарника, уже привык мёрзнуть до состояния, когда не гнутся пальцы на руках, а ноги в пожёванных жизнью берцах болят так сильно, что затмевают в разуме любые мысли желанием поскорее вернуться в лагерь. А лучше - на большую землю. И забыть это всё как страшной сон, психоделический трип. Зажить обычной жизнью. Не ползать на брюхе между аномальными порождениями, не ходить по пояс в осеннем дерьме.
Да я и пытался, но не вышло как-то. А ведь говорил Захар, чтобы я плюнул на свою затею, да домой возвращался. Ан нет, упёрся рогами. А теперь вот... Не отпускает.
Вонь от меня стояла адская, до той степени, что голова побаливала. Не хотелось даже смотреть, в чём я весь измазался. Не представляю, когда представится возможность смыть с себя эти подарки зоны, но пока это было моё единственное желание. В такие моменты отпадают все низменные потребности человека. Деньги, власть, превосходство. Мне бы для счастья хватило лишь горячего душа в баре на Ростке.
Пару глубоких порезов на плече от когтей мутанта уже перестали кровоточить, зато ныли рёбра, в которые пришёлся удар. Казалось бы, раны от мутировавшего пса, бешенство. Но это место действительно странное, случаев заражения подобным в зоне граничат с нулём, поэтому я не особо переживал. А артефакт, найденный ещё на юге, похожий на слипшиеся и окаменевшие ветки со странными, выделяющимися шариками по всей поверхностями поможет затянуть раны побыстрее. По руке проходили краткие судороги а рана ощутимо "горела".
Мой напарник, по воле которого я снова оказался в этом богом забытом месте, тихо посапывал на продавленном каремате, укрывшись плащ палаткой, т.к спальник промок в том же болоте, в котором и мы с ним. Его я знал ещё до того, как мы стали вместе топтать зону. Яйцеголовый из бункера. В далёком 2011 мы с Захаром ходили по их поручениям. Те ещё мудаки, но по счастью тогда удалось заработать столько, чтобы свалить на большую землю и два года жить вполне обеспеченным человеком. Да и приболел я тогда, с воспалением слёг. Пришлось уйти на отдых. Только Захару не повезло. Но он и не собирался уходить. Он жил зоной, по своему любил её. В чём-то он прав, наверное, зона действительно живой организм. Со своими правилами, устоями и даже законами. И нарушителей ждёт единственное наказание. Но всё же, я отношусь... Или относился?... В общем, зона для меня источник заработка по большей части. И предмет для изучения.
Мама у меня тоже из мира науки, она родилась в Припяти, но переехала ещё до аварии 86-го, работала учителем начальных классов. В общем выбор у меня был, либо учительская, либо кафедра биологических и химических наук. Конечно, я выбирал второе. Я не был отщепенцем и изгоем, нет, просто я проводил друзьями на улице гораздо меньше времени.
Мама часто рассказывала о своих родных местах после аварии. Вспоминала их с теплотой. Она мне давала гораздо больше любви и учила быть меня человеком, в то время, когда её муженёк видел во мне свою цель, сделать меня большим человеком в науке. Я его не виню, однако именно мать учила меня быть человеком, этикету, вежливости. Помогать другим, держать голову высоко, а плечи расправленными. Я мог слушать её часами, мы друг другу доверяли целиком и полностью, она мне была скорее подругой, чем родителем.
С папой отношения складывались иначе. Он чаще был смурной и угрюмый, вечно всем недоволен, однако упрёков в мою сторону не выдвигал. Ведь я всегда старался быть в его глазах "молодцом". Ему было чуждо чужое мнение, с другими он не считался и часто шёл по головам. Главное результат и не важно, каким способом и кто будет недоволен. Это правильных подход, но нужно соблюдать баланс. Не уверен, что у меня это получается, учитывая, что у меня в отмычках ходит научный сотрудник, который ещё и заплатил за это очень солидную сумму.
В итоге повидать мир решил посредством журналистики, отчислившись со второго курса университета. Что я могу узнать нового став очередным лектором? А вот микрофон, камера и записная книжка могли дать возможность увидеть мир. Как же тогда бушевал глава семейства. Он ведь столько времени вбухал на то, чтобы я пошёл по его стопам. Но, не судьба. Про пропажу отца я узнал от матери, по приезду из Грузии. Спустя полгода он перестал выходить на связь, и к текущему дню считается пропавшим без вести. Только к 2010 я, заимев некоторые связи, узнал, что он был в ЧЗО. И не в первый раз. Долгие годы он посещал закрытую территорию, рассказывая нам, своей семье, небылицы.
Да и в зону я попал так же, через некоторые связи с СОП. Идея найти отца с треском разбилась о трудности выживания в этом месте. Журналистские навыки мало пригождались, когда приходилось скакать между аномалий и стрелять из ружья. Не то, чтобы я отбросил эту идею, но это точно стало не первостепенной задачей. Для меня ведь открылся целый отдельный мир, со своими загадками и тайнами. Мутанты, аномальная активность нарушающая все законы физики и логики.
Клондайк знаний.
Окрепнув и набравшись опыта, мы с напарником начали работать на науку. Мой наставник жаждал заработать, я больше хотел знаний. Там я и познакомился с моим нынешним напарником. Скользкий тип, но не мне его судить. Узнал я действительно многое про порождения зоны. И заработал. Но не только деньги, а ещё пару болячек. Деньги тогда позволили уйти на большую землю, подлечиться и какое-то время жить ни в чём себе не отказывая и помочь матери. В это время на меня и вышел яйцеголовый из бункера, которому понадобилась помощь с "независимыми исследованиями" за солидный гонорар. Зона не отпускает тех, кто провёл там столько времени. И меня не отпустила. Гонорар был лишь толчком, на самом деле жажда адреналина, ощущения смерти за каждым кустом тянула меня обратно.
И теперь я сижу в богом забытой, радиоактивной чаще с примотанным к плечу артефактом, весь в собачьей крови и слюнях, с присохшей к штанам тине и грязи.
Скоро надо будет будить науку и отдохнуть хоть пару часов перед последним рывком. Я затянулся дешёвой, слегка промокшей сигаретой, что была куплена ещё в 100 рентген. Лёгкие наполнились дымом, а ноющие рёбра отдали резкой болью.
Пока не ясно, что нас ждёт дальше. Слабоизученный район зоны возможно представлял собой целый полигон для заработка и исследований. Но мы не строили планы так далеко. Зона этого не любит. Лишь бы выйти из этой затхлой чащи и хоть немного обсохнуть.
В голову лезли дурные мысли, вспоминалась мама, которую я оставил одну в большом доме, откупившись деньгами на его ремонт. Я знаю, что она не таит обиды, желая, чтобы её "Тёмочка" делал то, что он считает нужным. Даст зона - я ещё смогу вернуться к своей лучшей подруге и поговорить обо всём на свете. В зоне нужно быть закрытым, лишние разговоры ни к чему, открываться кому-либо опасно.
А мне так хочется просто выговориться, снять с себя броню недоверия, злобы и скептицизма. Снова сесть на мягкий диван и часами разговаривать ни о чём и одновременно обо всём на свете.
Последнее редактирование:
