12 июня, 1974 год, Россия. На дворе стоит прохладное лето, свойственное для климата Москвы и всей области, везде все уже зеленое, светит ясное солнце, а ветер играет на листве деревьев. На улицах всей столицы активно резвится детвора, прохожие спешат на работу, а у обычной советской семьи в одном из родильных отделений появляется на свет новый человек, имя которому дают Данила Волынский. Именно отсюда и начинается вся моя история…
Глава I – Детство
Говорить про пелёнки много не буду — там, по сути, не о чем даже рассказывать. Проблемы начались, когда я пошёл в детский сад. Со мной было очень трудно: я требовал много внимания ото всех, но не все могли его мне дать. Воспитательницы порой не могли отойти от меня даже на пять минут, чтобы я чего-то не учудил. То у малыша отберу игрушку, то с кем-то подерусь — да так, что даже синяки оставались у детей. Меня наказывали, пытались вразумить, но когда до них дошло, что я попросту неуправляем, вернули меня родителям и попросили больше не приводить в ясли. В итоге матери пришлось оставить работу и сидеть со мной, чтобы воспитать и «слепить» из меня что-то нормальное. Но ей часто было не до меня — возможно, потому что она слишком рано стала матерью и не знала, как правильно растить ребёнка. Отец же постоянно пропадал на работе. Возвращаясь каждый день, он просил всех оставить его в покое и не тревожить, заливаясь при этом спиртным.
Поэтому я и вставлял «палки в колёса»: устраивал истерики, дерзил и шкодничал, чтобы на меня обратили внимание. В итоге родителям это надоело, и они решили отправить меня на перевоспитание к бабушке и дедушке. Ехать туда я, конечно же, не хотел, но слушать меня никто не собирался.
Прибыв к родне в Подмосковье, я много капризничал и бунтовал, так что бабушка хотела уже вернуть меня обратно.
Но благодаря сильной закалке деда и его воспитанию, спустя неделю мы нашли общий язык. Он единственный понял, что мне просто нужно больше внимания и заботы.
За это я ему благодарен, ведь именно он сделал из меня человека, научил и передал много знаний и жизненного опыта. Жизнь в деревушке шла своим чередом. Мне там даже начало нравиться, так как каждую неделю мы с дедом ходили на рыбалку и охоту. Он учил меня охотиться на зверей и обращаться с оружием.
Самое приятное воспоминание — как мы вместе в вечерний июльский день делали патроны для предстоящей охоты, а затем учились разбирать оружие и правильно его обслуживать. От деда я получил сильную привязанность и любовь к оружию, ещё будучи дошкольником.
От этого мои пребывания в деревне увеличились — я стал приезжать к родным на зимних и осенних каникулах. Вернувшись домой, я сразу попросил справочник об оружии, чтобы детально изучить все компоненты и механизмы, как только научусь читать. В последующие годы я выучил весь материал из этой книги так, что мог сдать экзамен на лучший балл.
Поэтому я и вставлял «палки в колёса»: устраивал истерики, дерзил и шкодничал, чтобы на меня обратили внимание. В итоге родителям это надоело, и они решили отправить меня на перевоспитание к бабушке и дедушке. Ехать туда я, конечно же, не хотел, но слушать меня никто не собирался.
Прибыв к родне в Подмосковье, я много капризничал и бунтовал, так что бабушка хотела уже вернуть меня обратно.
За это я ему благодарен, ведь именно он сделал из меня человека, научил и передал много знаний и жизненного опыта. Жизнь в деревушке шла своим чередом. Мне там даже начало нравиться, так как каждую неделю мы с дедом ходили на рыбалку и охоту. Он учил меня охотиться на зверей и обращаться с оружием.
Самое приятное воспоминание — как мы вместе в вечерний июльский день делали патроны для предстоящей охоты, а затем учились разбирать оружие и правильно его обслуживать. От деда я получил сильную привязанность и любовь к оружию, ещё будучи дошкольником.
От этого мои пребывания в деревне увеличились — я стал приезжать к родным на зимних и осенних каникулах. Вернувшись домой, я сразу попросил справочник об оружии, чтобы детально изучить все компоненты и механизмы, как только научусь читать. В последующие годы я выучил весь материал из этой книги так, что мог сдать экзамен на лучший балл.
Глава II. Отрочество
С походом в школу ситуация особо не изменилась. Воспитание деда немного смягчило меня, но не улучшило ситуацию — я оставался озорником и вспыльчивым ребёнком в случае конфликта или недопонимания.
Первые шесть классов я учился очень хорошо, получал стабильные четвёрки. Все даже думали, что я исправился. Но во время переходного возраста мой характер обострился, я стал практически неуправляемым. Я снова требовал внимания, но моей семье никогда не было до меня особого дела.
С седьмого класса мой балл скатился до тройки. Я начал часто прогуливать школу, связался с парнями из старших классов из плохой компании. Участвовал в драках и разборках, в школе грызся с одноклассниками, портил имущество, когда вскипал, а учителям перечил и дерзил. На меня много жаловались, и после воспитательных лекций и тотального контроля я немного усмирился, постарался наладить учёбу. Но моё хорошее поведение закончилось одним случаем. Как-то раз я сцепился с одним старшеклассником из-за девушки — не поделили даму, и он угрожал расправой после драки. Мириться я с этим не стал и, руководствуясь справочником по оружию, начал мастерить самопал, или, как его называли в народе, «пугач».
Спустя две недели мой «проект» по мести был готов, и я отправился на «кровную месть», надеясь произвести впечатление. Но оружие по назначению я не успел применить — меня поймали и остановили, вызвали милицию вместе с родителями. Хотели отчислить и привлечь к ответственности по малолетке. Но благодаря слезам и мольбам матери меня оставили до 8 класса, и дело замяли, правда, под строгим присмотром. В тот момент я был поражён и тронут тем, что мать проливала из-за меня слёзы. Всю жизнь я думал, что ей безразлична моя судьба, но всё оказалось иначе. Поэтому я решил немного утихнуть.
Окончив 8 класс, я поступил в техникум на слесаря. Учиться мне нравилось, особенно после первого курса, когда началась практика. Нас учили обращаться со станками и правильно работать с ними. Это помогло мне развить практические навыки по обслуживанию оружия.
Помню, как после занятий я почти ночью работал на станке, втайне изготавливая револьвер с простой конструкцией. Когда учёба закончилась и мой проект был готов, я поехал к деду в деревню показать свои умения. Дед сразу отобрал у меня оружие, отругал и закопал револьвер глубоко на участке. Но через неделю похвалил за навыки и попросил больше так не делать. Впрочем, своё обещание я не сдержал.
Первые шесть классов я учился очень хорошо, получал стабильные четвёрки. Все даже думали, что я исправился. Но во время переходного возраста мой характер обострился, я стал практически неуправляемым. Я снова требовал внимания, но моей семье никогда не было до меня особого дела.
С седьмого класса мой балл скатился до тройки. Я начал часто прогуливать школу, связался с парнями из старших классов из плохой компании. Участвовал в драках и разборках, в школе грызся с одноклассниками, портил имущество, когда вскипал, а учителям перечил и дерзил. На меня много жаловались, и после воспитательных лекций и тотального контроля я немного усмирился, постарался наладить учёбу. Но моё хорошее поведение закончилось одним случаем. Как-то раз я сцепился с одним старшеклассником из-за девушки — не поделили даму, и он угрожал расправой после драки. Мириться я с этим не стал и, руководствуясь справочником по оружию, начал мастерить самопал, или, как его называли в народе, «пугач».
Спустя две недели мой «проект» по мести был готов, и я отправился на «кровную месть», надеясь произвести впечатление. Но оружие по назначению я не успел применить — меня поймали и остановили, вызвали милицию вместе с родителями. Хотели отчислить и привлечь к ответственности по малолетке. Но благодаря слезам и мольбам матери меня оставили до 8 класса, и дело замяли, правда, под строгим присмотром. В тот момент я был поражён и тронут тем, что мать проливала из-за меня слёзы. Всю жизнь я думал, что ей безразлична моя судьба, но всё оказалось иначе. Поэтому я решил немного утихнуть.
Окончив 8 класс, я поступил в техникум на слесаря. Учиться мне нравилось, особенно после первого курса, когда началась практика. Нас учили обращаться со станками и правильно работать с ними. Это помогло мне развить практические навыки по обслуживанию оружия.
Помню, как после занятий я почти ночью работал на станке, втайне изготавливая револьвер с простой конструкцией. Когда учёба закончилась и мой проект был готов, я поехал к деду в деревню показать свои умения. Дед сразу отобрал у меня оружие, отругал и закопал револьвер глубоко на участке. Но через неделю похвалил за навыки и попросил больше так не делать. Впрочем, своё обещание я не сдержал.
Глава III. Юность.
Окончив учёбу, я стал полноценным специалистом в 18 лет. Сразу отправился работать на завод по специальности. Армия меня не взяла из-за грыжи, обнаруженной на медкомиссии в 15 лет.
В 1992 году был развал Союза, постоянные перевороты. Зарплату часто задерживали или не платили месяцами, выдавая вместо денег продукты.
Это меня не устраивало.
В 19 лет я начал тайком продавать материалы и инструменты с товарищем.
К 20 годам стал изготавливать кустарное оружие для криминальных элементов. Револьверы пользовались спросом, и я неплохо поднялся.
Но нелегальному бизнесу пришёл конец, когда нас вычислили правоохранительные органы.
Почти все улики вели к нам.
Мой товарищ раскололся первым и сдал меня, надеясь на смягчение приговора. В 20 лет я отправился в места не столь отдалённые на 5 лет. Статья — воровство и вовлечение товарища в преступную деятельность.
Чтобы выжить, пришлось принять воровской уклад. Дни были мрачными и серыми, но сокамерники оказались нормальными людьми. Я даже заслужил уважение одного авторитета благодаря знаниям об оружии. Мастерил ему револьвер, и он обещал устроить меня в банду на воле. После пяти лет заключения я отправился в Казахстан по наводке авторитета. Там присоединился к банде Чингиза. Основной промысел — наркобизнес, но я занимался изготовлением оружия: от револьверов до пистолетов-пулемётов. За четыре года работы сколотил состояние: купил квартиру в Москве, подержанный BMW, сохранил сбережения.
Но в 2000-х власти начали активно бороться с бандитами. Пришлось закрыть бизнес и оборвать связи, чтобы избежать второго срока.
Глава IV. Побег в ЧЗО.
Как я говорил, всему хорошему приходит конец. Во время визита к родным в Москву и похорон дедушки я получил звонок от Чичи. Сразу понял — нужно бежать. Через пару часов пришёл ещё один звонок с координатами встречи в Беларуси. Нам предстояло отправиться в Чернобыль.
На следующий день я начал собирать вещи. От деда остались охотничьи принадлежности: вещмешок и ружьё БМ-16. Сделал из него обрез, смастерил патроны, взял аптечку, бинты и бутылку водки. Родным сказал, что уезжаю по работе.
Нас объявили в розыск только через полтора суток. Мы добрались до белорусского кордона на старом грузовике. Пограничников подкупили, и нас быстро отпустили.
В ЧЗО оказалось много людей, обустраивающих базы. Мы нашли проводника, который за деньги провёл нас в безопасную зону. Через три дня, пережив нападение мутировавших собак, добрались до Деревни Новичков — оазиса на юге Чернобыля.
Я стал техником, обслуживая снаряжение сталкеров. Зарабатываю не как раньше, но жаловаться не приходится. На еду хватает, патроны есть. Планирую купить достойное снаряжение, когда появится хороший товар. Наш лидер обещает скоро переехать в более безопасное место.
Дай Бог, повезёт, и я смогу вернуться в Москву увидеть родных. Пока же остаюсь для них призраком…
Последнее редактирование:
