Не было единого, громогласного падения. Римские легионы не погибли в одной грандиозной битве, сокрушенные единым, могучим ударом. Их уход был долгим, мучительным процессом, медленным угасанием, растянувшимся на столетия, подобно тлеющему угольку великого костра. Их падение – это история о том, как сталь и дисциплина уступили место усталости, отчаянию и коррупции.
Величие легиона было в его монолитности, в его гражданской природе. Долгое время он состоял из землевладельцев, которые сражались за свою землю, за свой Рим. Но постепенно эта основа подтачивалась. По мере расширения Империи, срок службы увеличивался, крестьянские наделы приходили в упадок, и солдаты становились профессионалами, чья преданность всё больше смещалась от абстрактной идеи Рима к конкретному командиру, способному обеспечить им жалование, добычу и земли по окончании службы.
Германские варвары, которых Рим когда-то легко отбрасывал, становились всё более грозными. Они учились. Они перенимали тактику, оружие, броню. Более того, сам Рим, испытывая недостаток в живой силе, начал активно привлекать варваров в свои легионы. Сначала в качестве вспомогательных частей, затем – полноправных солдат. Эти федераты (foederati) были доблестны, но их верность была условной. Они сражались за плату, а не за идеалы Рима. Их командиры, часто свои же соплеменники, поднимались по карьерной лестнице, получая всё большее влияние, порой превосходя по власти римских аристократов.
Каждый кризис, каждый переворот, каждый узурпатор ослаблял легионы изнутри. Солдат, вчера присягнувший одному императору, завтра мог оказаться под знамёнами другого, а послезавтра и вовсе сражаться против своих бывших товарищей. Гражданские войны выкачивали ресурсы, кровь и, главное, веру. Дисциплина, некогда железная, начинала давать трещины. Командный состав зачастую был занят интригами и политикой, а не боевой подготовкой. Качество снаряжения падало, тренировки становились менее интенсивными. Легионер уже не был тем непобедимым воином с гладиусом и скутумом, он всё чаще полагался на длинное копьё и меч, подражая варварской тактике.
К V веку, когда Западная Римская империя агонизировала, легионы уже мало напоминали своих предков времён Цезаря. Они были разрознены, их численность сильно сократилась, многие состояли из наемников, которым было все равно, за кого сражаться. Символы орлов (aquila), когда-то священные, могли быть потеряны в бесславных стычках или даже преданы. Осада за осадой, сражение за сражением, они отступали, неся чудовищные потери. Некогда несокрушимые форпосты на границах падали под натиском готов, вандалов, гуннов.
В 410 году Вечный Город был впервые взят и разграблен вестготами Алариха. В 455 году – вандалами Гейзериха. Каждый раз легионы не могли его защитить. Отряды, когда-то покорявшие мир, превратились в последние, отчаянные попытки удержать рассыпающуюся империю. Их бой был уже не за завоевание, а за выживание, за то, чтобы продержаться ещё один день.
И вот, в 476 году, когда последний император Западной Римской империи, Ромул Августул, был низложен германским вождем Одоакром, это произошло почти без борьбы. Легионов, способных сражаться за него, уже не существовало. Они растворились в веках, ассимилировались с новыми народами, стали частью легенд. Величайшая военная машина древности пала не от одного смертельного удара, а от тысячи мелких порезов, от тяжести времени, от собственной усталости и от того, что мир, который они когда-то создали и защищали, изменился до неузнаваемости. На их место пришли другие войны, другие солдаты, но дух Рима, его стремление к порядку и дисциплине, навсегда остались в памяти.
ARHCIVE! AVE
6
.... пей спокойно....
